Свитки

- Наруто?
Шикамару остановился около рабочего стола коллеги и уставился на кадку с растением, нежданно-негаданно объявившейся около компьютера блондина.
Как и предполагалось, в этот день прокуратура «проснулась» поздно. Но за опоздания никому не попало, потому что начальство тоже благополучно опоздало. Неизвестно, проспал Какаши, или решил не портить свою излюбленную традицию везде опаздывать, или же гений, логически рассчитав, что вовремя на работу никто всё равно не придет, тоже решил не прийти... В общем, Какаши на рабочем месте не оказалось. И все свободно вздохнули. Всё-таки за опоздания может последовать выговор, а за ним и дисциплинарное взыскание, которое потом отразится на заработной плате...
Так вот, Шикамару стоял около стола Наруто и смотрел на...
- Это кактус, – заявил блондин, не отрывая взгляда от монитора. – Я вчера заметил, что в судах одни фикусы стоят. И решил, что должен составить им конкуренцию. А так как я человек слова, ты видишь перед собой первый шаг моего противостояния с дизайнерской безвкусицей нашей судебной системы.
- В тебе погиб не только экскурсовод, но и великий дизайнер, - прыснул Шикамару, присаживаясь на край стола. Кактус от греха подальше брюнет отодвинул.
- И не надейся своей лестью выбить меня из кресла, - Наруто откинулся на спинку стула и положил ноги на стол. – Я раньше тебя перееду в тот кабинет в конце коридора!
- Кишка тонка, да мозгов нехватка.
- Спорим?!
- На очевидное не спорят. Но готов поставить на то, что своё первое заседание в суде ты продуешь.
- Это мы ещё посмотрим. Проигравший оплачивает корпоратив, - коллеги хлопнули по рукам. Пока парни выясняли свои проблемы, в кабинет вполз Чоуджи с таким количеством папок, которое при всех силовых характеристиках мог унести только он – этот вавилонский столп опасно колебался из стороны в сторону, угрожая разрушиться в любую секунду. Хината тут же вскочила с места и помогла предотвратить угрозу распада.
- Ты ограбил государственный архив? – лениво заумничал Шикамару, наблюдая, как Чоуджи с девушкой донесли папки до стола.
- Наш подвал в новую столовую перестроили? – не отрываясь от работы, внес свою лепту Шино.
- Какаши приказал провести в его кабинете генеральную уборку! – радостно отмахнулся Наруто.
- Какаши уехал в командировку, - огорошил всех Чоуджи. Наруто выпучил глаза, медленно убрал конечности со стола и выпрямил спину – вся его поза выражала крайнюю степень удивления.

- В командировку? – повторил Шикамару, возвращаясь к своему столу.
- Именно. Все свои обязанности он уже распределил, - утешил их Чоуджи. – Так, Шино, займешься проверками – у тебя это всегда хорошо получалось. Хината поможет тебе, - половина стопки перекочевала на стол Абураме.
- Наруто, тебе надо будет съездить в качестве представителя в пару общественных организаций и государственных органов. Какаши попросил одеться «прилично» и не забыть удостоверение. Не фыркай! – Чоуджи смерил строгим взглядом распахнутую на груди рубашку блондина, перекинутый через шею галстук и довольную улыбку на пол-лица. Улыбка исказилась, когда четверть папок досталась ему.
- Шикамару, на тебя возложили несколько заседаний. Оставшиеся материалы лежат в кабинете, - Чоуджи немного сочувственно похлопал Нару по плечу. - Только сначала тебе придется найти их. Какаши с утра собирался в спешке и там бардак похуже, чем после Наруто.
- Кхм, - прокомментировал соседний стол. Хината хихикнула.
- На следующей неделе у него назначено шесть заседаний, - сверяясь с графиком, Чоуджи по мере нахождения складывал бумаги перед Шикамару. Последний лег на согнутые локти и вяло следил глазами за увеличивающейся стопкой. – Ближайшее состоится через два дня, в понедельник. Дело № Y-569. Умышленное убийство двух лиц. Расследование ведет старший следователь полицейского управления Умино Ирука. Со стороны адвоката подано ходатайство о замене меры пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест по состоянию здоровья. Тебе надо созвонится с Ирукой–саном и обсудить тактику выступления *.

Шикамару нахмурился, облизал языком губы и, покосившись на невозмутимого Чоуджи, с ехидцей поинтересовался:
- Дело № Y-569? Напомни-ка, кто там адвокат?
Чоуджи сверился с записями.
- Учиха Итачи.
- Во... блядь, – похоже, более приличных слов у Нары в этот исторический момент просто не нашлось.
- Шикамару, блин, перед девушкой хотя бы язык попридержи, - Наруто укоризненно смерил взглядом напарника, кивнув в сторону Хинаты. Сама Хьюга наклонилась над бумагами так, чтобы длинные волосы скрыли лицо – и судя по всему, смутилась она не от того, что в её присутствии употребили крепкое словцо, а из-за чрезмерного внимания некоего блондина к своей скромной персоне.
- Оставь блины для своей забегаловки, - парировал напарник, крутанувшись на стуле. – Учиха Итачи. Ками-сама, за что? Я хотел отдохнуть на выходных!
- Шикамару, ты чего раскис? Ты же самый умный из всех присутствующих. У тебя есть все шансы заткнуть этого Учиху! – добродушно поддержал его блондин.
- Чтобы заткнуть этого Учиху, мне придется найти дело, ознакомиться с ним, подготовить аргументы «против» этого ходатайства, потом приехать в суд... А мне лень...
- В смысле? – вскочив с рабочего места, Наруто подошел к столу Шикамару и оперся кулаками о стопку разложенных Акимичи бумаг.
- Не хочу. Что непонятного? – проворчал Шикамару, рассматривая стену с интересом, подобно тому как археологи рассматривают найденные останки доисторического млекопитающего.

- Ты испугался адвоката? - Наруто обошел стол и встал рядом с креслом напарника.
- Да он не страшный вроде, чтобы его бояться, - Шикамару попытался отвернуться в противоположную от Наруто сторону, но блондин резким движением руки развернул напарника к себе лицом.
- Так, не позорь честь нашей прокуратуры! Пошли! – неожиданно схватив Шикамару за воротник, Наруто потащил друга в сторону коридора. – Уступить какому-то второсортному адвокату только из-за своей лени? Держи карман шире! Я сам тебя запихаю в суд и буду стоять вместе с судебным приставом около кафедры, чтобы ты не сбежал!
- Второсортный?! Он – элита, идиот! Кроме того, у меня уже есть заседание в этот день! – Шикамару схватился за косяк двери и прижался к нему сильнее, чем матрос в бурю – к мачте корабля. Наруто ухватил его за плечи в попытке вытащить в коридор.
- Во сколько? – Чоуджи тут же оказался рядом, перелистывая ежедневник.
- В девять утра! – прошипел Шикамару, продолжая отчаянную борьбу с бурей в лице неугомонного коллеги.
- А это в два часа дня, - удовлетворенно отметил Чоуджи. – С часу до двух как раз обед. За это время ты в любом случае успеешь доехать от одного суда к другому.
- Вот видишь! – возликовал Наруто и, сильно дернув Нару на себя, отлепил напарника от косяка и потащил в сторону кабинета Какаши. Поняв, что все обстоятельства складываются против него, Шикамару обреченно вздохнул и, сбросив руки Наруто со своих плеч, пошел самостоятельно. Со своей участью и участью своих выходных он, кажется, смирился.
Наруто же был необычайно доволен собой. Иногда на Шикамару нападали такие вот приступы лени: он много ворчал, кривился и плевал на любую работу, независимо от её важности. В такие критические моменты ему нужен был хороший добротный пинок под одно место.
Центральной прокуратуре необычайно повезло, что у неё есть ходячий позитив в лице Узумаки Наруто... Прокуратура просто ещё не осознала свалившегося на неё счастья.



Сквозь неплотно задернутые шторы неуверенно пробивались первые лучи раннего весеннего солнца, высвечивая в воздухе крохотные пылинки. Одиноко мигал не выключенный с вечера компьютер.
Пелену тяжелого сна прорвала настойчивая вибрация мобильного телефона. Не открывая глаз, Итачи протянул руку к стоящей рядом с кроватью тумбочке и взял жужжащую трубку. Заморгав глазами, он попытался сосредоточить взгляд, но экран смазывался, и сложно было различить, кто звонит. Хотя ему это и не нужно было.
«Что б тебе провалиться через девять кругов ада, Рей...»
Развернувшись и удостоверившись, что Лидер крепко спит, Итачи встал с постели и вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь. Не удосужившись поисками какой-либо облачения в полутемной комнате, брюнет сразу прошел в направлении ванной комнаты, прекрасно помня, что накануне закинул туда спортивную сумку со сменной одеждой.

Закрыв дверь на щеколду, Итачи первым делом включил душ и встал около стенки так, чтобы шквал мелких брызг проносился перед ним, тем самым заглушая все слова. Осторожность никогда не бывает лишней, особенно когда играешь на две партии сразу.
- Слушаю.
- Я тебя разбудил? – странный вопрос, произнесенный искаженным мужским голосом, не оставил Итачи сомнений, что Рей решил изжить его со свету.
- А ты сам как думаешь? - Учиха по привычке запустил руку в густые волосы, но тут же зашипел, когда пальцы встретили несколько препятствий в виде колтунов – ещё одним свидетельством неспокойной ночи.
- Кёми требует отчета – я оттягивал звонок сколько мог, Карасу, - попытался оправдаться его горе-напарник. Кое-как сняв запутавшуюся в волосах резинку, Итачи стал отделять пряди друг от друга, прижав телефон к уху плечом. - Сколько тебе нужно времени на отчет?
- Минут сорок, - чуть понизив голос, откликнулся Итачи.
- Ки, берите вторую линию, - Рей на секунду оторвался от телефона, чтобы с кем-то переброситься парой слов. В трубке раздалось щелканье.
- Есть, Рей, - откликнулся женский голос на другом конце линии. – Карасу, слушай внимательно. Ты же слышал про ту самую аптеку на углу ада? Одна птичка пропела на небесах, что лекарства там оказались слишком сладкими. Пожалуй, первое из них можно будет достать именно там.
- Хорошо. И вам всего доброго.
Связь оборвалась. Отложив телефон на раковину и прокручивая в голове очередную загадку Ки, Итачи встал под холодный душ, чувствуя, как голову стягивает стальной обруч боли, а тело пронизывают волны жара – первые признаки физического переутомления.
Капли стекали по лицу только по им изведанным дорожкам, сливаясь на подбородке и падая вниз. Так до конца и не расчесанные волосы, пропитавшись водой, тяжелым грузом лежали на плечах. Болела шея, болели запястья, плечи, поясница, ноги – тело превратилось в единый болевой импульс.
«Как же я тебя ненавижу...»



Первое, что заметил Итачи, когда вышел из ванной комнаты полчаса спустя, были стоящие около порога квартиры женские босоножки на высоком каблуке. Значит, Конан решила забежать к напарнику перед работой. Пройдя по коридору в направлении тихих звуков, Итачи зашел на кухню, где и обнаружил синеволосую девушку.
- Привет, - равнодушно поприветствовала она адвоката, выкладывая продукты на стол. - Чай будешь? Или кофе? – даже не посмотрев в его сторону, Конан направилась к шкафу с ингредиентами.
Ей не надо было задавать вопрос, чтобы знать ответ. Они часто сталкивались по утрам на кухне квартиры Лидера и свыклись с обоюдным присутствием. Ни Итачи, ни Конан не испытывали неприязни друг к другу, но и дружбой их отношения нельзя было назвать.
Конан никогда не волновали любовники напарника. У преступницы было абсолютное мировоззрение, разделяющее мир на черное и белое – на чужих и своих. Пока он входил в группу «своих», девушка проявляла к нему что-то, отдаленно напоминающее добродушие. На такой же нейтральной ноте она общалась и с другими членами организации. Но всегда после разговора оставалось ощущение, что Конан ассоциирует людей с неодушевленными предметами. Даже когда убивала – словно не человека жизни лишала, а бумагу резала.
Конан была четким исполнителем и прекрасно выполняла как свои обязанности связующей, так и приказы Пейна. Девушка не была слепой марионеткой, скорее – закрытой книгой. Её невозможно прочитать, но это не значит, что в ней ничего не написано.
Лучше всех «читать» девушку удавалось Мадаре и Пейну. Учиха был убийцей со стажем и язык опасных телодвижений знал наизусть.
А вот Пейн был, похоже, одной из центральных фигур жизни синеволосой девушки. Что-то связывало этих двоих сильнее, чем дружба или интимные отношения. Эта тайна пряталась в их прошлом.
- Если задержишься немного, я приготовлю завтрак, - спокойно предложила девушка, ставя на стол чашку свежесваренного кофе. Итачи отвлекся от собственных мыслей и задумчиво кивнул.

«Ты же слышал про ту самую аптеку на углу ада? Одна птичка на небесах пропела, что лекарства там оказались слишком сладкими. Пожалуй, первое из них можно будет достать именно там»
«Ад. В Токио существует только один ад – это неформальное название торгового центра «Инферно» в Гинзе *»
«Там. Где? Одна птичка на небесах пропела, что лекарства в аду слишком сладкие. Плохие. Это место неверное *. Остаются небеса. Небеса находятся выше ада»
«Первое из ста лекарств можно будет достать именно там. Саке *»
«Один из верхних этажей центра. Автомат по продаже саке. Там и состоится встреча»
Часы на столе показывали семь утра.



Удивительно ли, но и для Сакуры эта ночь оказалась неспокойной. У неё, правда, не было ни координационных совещаний, как у Наруто, ни выработки тактики, как у Саске... Её причина оказалась очень простой... Она всю ночь просидела в чате, болтая со своей давней школьной подругой Яманакой Ино. Они дружили практически со скамьи начальной школы, но после выпускного бала в пух и прах разругались по каким-то своим девчачьим проблемам, о которых они сами-то уже не помнили. В результате, девушки поступили на разные факультеты Токийского университета и продолжали игнорировать существование друг друга в течение пяти учебных лет.
Наверное, на этом история их дружбы благополучно бы и закончилась, если бы в этот день (а точнее, ночь) блондинистая «блудная овечка» не постучалась к Сакуре в ICQ, чтобы похвастаться новостью, что её взяли на работу в престижную адвокатскую фирму.
«То-то сегодня дождь идет...» - удивляться превратностям судьбы Сакура не умела и решила, на своё несчастье, поддержать тему разговора.
На этой волне прошло полночи.
К двум часам ночи розоволосой девушке хотелось рвать и метать. Ей уже осточертенели все «красавцы-адвокаты», «отдельный кабинет», «контора в центре города» и какой-то Саске–кун, который занимал восемьдесят процентов повествования, проходя лейтмотивом по конторе, отдельному кабинету, начальству, суду и всем остальным упомянутым местам вместе взятым. Сакуре в этот момент жутко захотелось кого-нибудь прибить, а так как объекта её постоянных тумаков Узумаки Наруто под рукой не оказалось, жертвой нешуточной агрессии стала любимая боксерская груша (которую с тонким намеком ей подарил тот же самый Наруто). Поэтому на ноте «что Ино там из адвокатов чуть ли не единственная девушка, что мужчины там... все такие... милашки и красавцы, как на подбор» Сакура решила, что «завянутые» уши ей не к лицу и что срочно надо уводить разговор в другую степь.

Поэтому дальше разговор плавно переехал на место работы Харуно, в котором Сакура красочно описала подруге, какие у неё «милашки» и «красавцы» лежат на работе в подвале – и все как на подбор такие спокойные и уравновешенные, загляденье просто.
Ино не растерялась и тут же рассказала о недавнем деле, которое она вела пару месяцев назад... В общем, неважно, какие медицинские и юридические критерии повешения были выявлены в результате обсуждения. Девушки нашли общий язык и благополучно проболтали вторую половину ночи.
И теперь Сакура, кое-как изобразив какой-то шухер на голове и накинув белый халат, в сонном состоянии плыла по коридорам здания судмедэкспертизы, мечтая, что ради великой и всеми любимой пятницы у Цунаде проснется совесть и безмерное желание выпить пару стопочек саке с одним давним другом – главным редактором порно-журнала Джираей, с коим они встречались по нескольку раз в месяц, обменивались жизненными новостями и вспоминали на пару поры бурной молодости. Как знала девушка по собственному неудачному опыту, зрелище это было незабываемое.
Прежде чем идти на поклон начальнице, Сакура завернула в информационный центр, он же отдел регистратуры, чтобы проверить, сколько новых заявлений поступило за ночь (собственно, сколько работы ей предстояла за день выполнить). Шизуне, дежурившая в эту ночь на вахте, сидела за столом перед большим прозрачным окошком, соединяющим коридор и регистратуру, и придирчиво рассматривая свой маникюр.
- Ни грамма косметики, воронье гнездо, оскал «отстаньте, я кусаюсь» - тебя никто не бросил? – поинтересовалась темноволосая женщина, переведя свой придирчивый взгляд с ногтей на коллегу. Сакура закатила глаза и хорошенько пнула дверцу шкафа. Несмотря на не выспавшийся вид, энергия в девушке била ключом.
- Если бы меня кто-то бросил, одним трупом в этом мире стало бы больше. А сегодня... – Сакура посмотрела на один из пустых графиков на экране компьютера, - ... трупов не поступало.
- Может, из-за грозы все маньяки по домам разошлись? – пожала плечами Шизуне.

За несколько лет работы судмедэкспертом эта женщина стала настоящим профессионалом своего дела. Ещё будучи практиканткой, она заинтересовалась ядами и посвятила этой теме множество научных исследований. Сейчас Шизуне специализировалась на отравлениях и других побочных эффектах, связанных с воздействием на живой или мертвый человеческий организм того или иного яда.
В этот момент на стол упала тень, и Шизуне вскинула голову к окошку, встретившись взглядом с молодым человеком в белом халате.
- Я ухожу, Шизуне–сан. Отчет за последнюю неделю, - он передал планшет.
- Спасибо. Всего хорошего, Кабуто.
Сакура, в это время терроризирующая взглядом своё отражение в зеркале, нахмурилась, услышав незнакомое ей имя. И, преодолев одним прыжком расстояние до Шизуне, девушка вскочила коленками на стол и высунула голову и часть туловища в окошко, благо его параметры позволяли это сделать. Молодой человек примерно её возраста, а может чуть постарше, как раз завернул за угол коридора – девушка только и успела заметить собранные в хвост пепельного окраса волосы да блеск оправы очков.
- А это что ещё за птица? – нахмурив бровки, девушка озадаченно продолжала пялиться вглубь пустого коридора, совершенно забыв в какой непрезентабельной позе находится. Из размышлений её вывел недовольный голос Шизуне:
- Мне на твою филейную часть долго ещё любоваться?

Сакура смущенно ойкнула и в мгновение ока заползла обратно в помещение регистратуры, но со стола слезать не стала, а уселась поудобнее, перекинув ногу на ногу в ожидании объяснений, почему в здании судмедэкспертизы появилось новое лицо, а она не в курсе. Шизуне поняла тонкий намек и, хмыкнув, передала девушке планшет с только что сданным отчетом. Сакура, стараясь держать свою заинтересованность в рамках приличий, медленно перелистнула несколько страниц в поисках информации о составителе.
«Якуши Кабуто, младший патологоанатом, студент 6 курса медицинского факультета Токийского университета, - было выведено четким уверенным почерком на последней странице. Сакура недоуменно прикусила губу. – Неужели младше меня?»
Девушка вернулась в начало отчета и вновь углубилась в чтение. Через несколько страниц она поняла, что её так смутило – несмотря на то, что документ составлял студент, создавалось впечатление, будто текст был написан рукой состоявшегося врача-практиканта. Уверенность и точность изложения пронизывало текст от начала до конца – Харуно даже придраться ни к чему не смогла. Девушка прекрасно помнила себя в былые времена студентки – пока она научилась более-менее прилично составлять все эти юридические документы, то столько граблей понасобирала, что хватило бы на сезон целому сельскохозяйственному кооперативу. А у этого очкарика всё чисто, точно, правильно – комар носа не подточит... Неизвестно откуда возникшее ощущение конкуренции витало в воздухе и пронизывало все клетки нервной системы разозленной не выспавшейся девушки.
- Терпеть не могу ботаников! – высокомерно хмыкнув, Сакура отдала отчет обратно Шизуне и с видом оскорбленного достоинства пошла на выход, гневно цокая каблуками туфелек.



Официантка поставила перед молодым темноволосым человеком чашку горячего кофе, поклонилась и, не получив в ответ никакой реакции, отправилась восвояси.
Саске даже не заметил её присутствия: теребя пальцами подбородок, он внимательно набирал что-то на нетбуке. Младший Учиха расположился в маленьком кафе недалеко от конторы, договорившись встретиться с Саем до начала рабочего дня.
Значок ICQ замигал, оповещая о новом сообщении. Саске скосил глаза в нижний угол экрана, увидел имя пользователя и слегка улыбнулся. Закрыв документ, он быстро стал набирать ответ. В это время в кафе зашел ещё один высокий темноволосый молодой человек. Незнакомец огляделся и, приметив Саске за дальним столиком, направился прямо к нему.
- Привет. Подожди секунду, - Саске, на миг вскинув глаза, кивнул пришедшему. Допечатав несколько слов, Учиха закрыл компьютер.



На компьютере раздался сигнал ICQ. Наруто, как раз забежавший в кабинет за канцелярскими принадлежностями, быстро просмотрел сообщение, фыркнул и пошел обратно помогать Шикамару.
«Делать тебе больше нечего, Райден...»

Примечания:

* В судебном процессе по рассмотрению ходатайств со стороны обвинения участвуют и прокурор, и следователь.

* Игра слов в расшифровке загадки. Итачи в своих рассуждениях упоминает две японских пословицы: «Хорошее лекарство горько на вкус» (аналог русской поговорке «Горьким лечат – сладким калечат») и «Саке – первое из ста лекарств».

* Гинза – самый популярный торговый округ Токио.

Продолжение следует...

На Токио обрушилась бушующая стихия, сминая, раздирая своими яростными нападениями незащищенные улицы города. Яркие стенды с рекламой покачивались в такт завываниям ветра – того гляди, упадут. Человек такой же: достаточно одного правильно подобранного слова, чтобы полностью его разрушить. Словно взмахом острого клинка рассечь его самоуверенность.
Черные тучи полностью закрыли небо. Изредка среди них проскальзывала одинокая мимолетная молния, а через некоторое время воздух сотрясал гром.
Итачи молча провел пальцами по стеклу, наблюдая за ночным мегаполисом. Проспекты, перекрестки, переулки... Они ничуть не изменились, хотя прошло уже три года. Может, город и меняется, но ночной покров смывает пространство и время, превращая это место в свою, неподверженную изменениям арену.

- Ностальгия? – поинтересовался Пейн, накладывая свою правую руку поверх его. Ладонь холодная, прямо ледяная. Аметистовое кольцо на большом пальце, такое же холодное, как и рука, сверкнуло во вспышке молнии, отражая черный иероглиф – «Ноль».
- Воспоминания, - спокойно отрезал Итачи, наблюдая за отражением в стекле. Тогда тоже был ливень. Три года назад. Темные глаза на миг пересеклись с лиловыми.



... на миг темные глаза пересеклись с лиловыми. Моргнув, Итачи отвел взгляд и спокойно пошел к выходу из университета, в то время как странный рыжий парень, всем внешним видом смахивающий на неформала, продолжал смотреть ему вслед, стоя под деревом. Хотя Итачи это мало волновало...
Для Токио этот март выдался необычайно дождливым, пока дойдешь до дома – полные ботинки воды наберешь. Как назло, Итачи, собиравшийся в университет впопыхах, забыл взять зонт. И сейчас пожимал плоды своей забывчивости: волосы намокли, прилипая к лицу унылыми прядями, пропитавшийся влагой пиджак стал скорее тяжестью, чем спасал от холода, в ботинках хлюпала вода.
В тот день он сдал последний государственный экзамен. И хотя всё прошло гладко, пришлось в прямом смысле слова заболтать всю аттестационную комиссию. В ночь перед экзаменом главе семейства стало совсем плохо, пришлось вызывать скорую, а под утро забирать усталую Микото из больницы. Какие тут, к черту, экзамены?

Чей-то взгляд продолжал настойчиво жечь спину. На повороте Итачи скосил глаза – тот странный парень следовал за ним. Шел размеренным спокойным шагом, будто наслаждаясь прогулкой под дождем. Он тоже весь промок – черная футболка плотно прилипла к телу.
Так они и шли, не упуская друг друга из виду – два квартала, три, четыре... Расстояние не менялось, но преследователь и не отставал. Мимо проносились машины, разбивая лужи и обдавая редких прохожих фонтанами брызг. Итачи в этот момент было всё равно – видимо, откат от бессонной ночи и напряженной экзаменационной атмосферы дал о себе знать, превратившись в полное безразличие к окружающему миру.
Когда до дома осталось всего несколько метров, его преследователь ускорил шаг и приблизился к нему на достаточно близкое расстояние, чтобы можно было услышать собеседника сквозь шелест дождя и шум уличного движения.

- Эй, ты ведь Учиха? – хладнокровно спросил рыжий.
- Вряд ли ты шел столько кварталов только ради того, чтобы спросить об этом? – парировал Итачи, продолжая идти вперед и даже не оглянувшись назад. Его собеседник даже бровью не повел.
- Да меня дошли слухи, что глава юридической конторы «IS» скоро покинет пост, завещав своё кресло тебе, - это прозвучало, как утверждение, и Итачи напрягся. – Тем более что из больницы его выпишут уже очень нескоро. А если брать в расчет поставленный врачами диагноз, Учиха Фугаку уже никогда не сможет руководить «IS».
Итачи остановился, стараясь скрыть удивление. Никто, кроме членов семьи, не знал о госпитализации известного адвоката, а об окончательном диагнозе – тем более. Главврач больницы обещал в целях спокойствия семьи держать всё в тайне так долго, насколько это возможно. Итачи лично попросил его об этом, чтобы журналисты не донимали звонками уставшую Микото. Кроме того, информация об окончании карьеры Фугаку некоторых не столько заинтригует, сколько порадует. Много кого из конкурентов подобный расклад очень даже устраивал.

Пока Итачи пытался понять, где произошла утечка информации и что надо быстро предпринять, рыжий спокойным шагом прошел мимо, даже не остановившись.
- Ты из СМИ? – теперь они поменялись местами, и уже Учихе пришлось догонять своего бывшего преследователя.
- Отнюдь, - впервые на лице незнакомца мелькнуло что-то, отдаленно похожее на усмешку. – Можешь считать меня слишком любопытным и много знающим прохожим.
- Тогда не лезь не в своё дело, - спокойно, но с заметными нотками угрозы в голосе прошипел Итачи.
- А если полезу? – внезапно его собеседник обернулся, сверкнув необычным оттенком лиловых глаз. На этот вопрос у Итачи не было ответа: любопытство – одно из самых неутолимых человеческих пороков, с которым практически невозможно совладать. Госпитализация не являлась охраняемой законом тайной, соответственно, её распространение не являлось противозаконным.
- «IS» останется лидером на рынке адвокатских услуг, независимо от того, кто будет ею управлять, - он пошел вперед, даже не оглянувшись назад.
- Не выдержишь, - послышалось вслед.

Он вспомнил слова того парня пару месяцев спустя, увидев отчеты о финансовом состоянии фирмы. Неизвестно, какими силами контора держалась в последние несколько месяцев: было просто чудом, что её не объявили банкротом. Бухгалтера только пожимали плечами, старательно пряча глаза. Похоже, во время болезни бывшего директора здесь завелись паразиты, хорошо подправившие себе финансовое положение засчет чужого бюджета. На вопросы Итачи отвечать просто отказались – никто всерьез не воспринимал, что адвокат, только на днях получивший лицензию и ещё не выигравший ни одного дела, будет управлять фирмой. Поэтому пришлось решить проблему категоричным методом – уволить большую часть старого, порядком разросшегося кадрового аппарата. Может, всерьез Итачи и не воспринимали, только полномочия директора у него были очень серьезные. И подпись на приказе была прямым тому доказательством.
Учиха лично отобрал себе новых сотрудников, делая ставку на молодых и перспективных специалистов. Репутация «IS» продолжала поддерживать конторе статус лидера, поэтому даже смена руководства не отпугнула клиентуру. Но все они были птицами невысокого полета, и выигранные дела еле покрывали убытки.

Ещё одна проблема назрела, когда финансовым положением фирмы заинтересовалась налоговая инспекция. Шисуи, уже работающий вместе с Итачи, прямым текстом предложил дать инспектору взятку и тем самым замять дело хотя бы на полгода, а там как-нибудь они бы встали на ноги. Для их безвыходной ситуации идея была неплохой, но таила в себе опасность: если взятку не примут, им точно придет конец.
А за день до проверки... на пороге конторы появился один молодой человек... и представился Дейдарой. Заявил, что нуждается в юридической помощи хорошего адвоката, так как со дня на день начнется судебное разбирательство – ему и ещё нескольким лицам предъявляют обвинение в продаже опия. И выложил чек на круглую сумму, пообещав, что удвоит её, если срок приговора будет не больше года. Только за блондином закрылась дверь, Шисуи сразу посоветовал избавиться от этого клиента: конечно, адвокатура в большинстве случаев работает не с «чистыми» клиентами (а Дейдара невинной овечкой явно не выглядел), но с наркодилерами лучше не связываться. Кроме того, этот Дейдара требовал сотворить ему чудо: при всех уликах снизить срок с семи лет до одного года!

Шисуи был реалистом и подсознательно чувствовал, что таких подачек судьба не предоставляет. Итачи тоже чувствовал, что здесь дело не чисто, но цифры в бухгалтерских книгах вынудили его согласиться на это дело.
Процесс закончился ровно через месяц.

В большинстве случаев задача адвоката сводится к тому, чтобы, оперируя собранными следствием доказательствами, убедить суд, что их недостаточно, чтобы вынести обвинительный приговор. Итачи так и сделал, ударив по самому сильному и одновременно самому слабому месту стороны обвинения – видеопленке, на которую оперативный работник заснял сам процесс продажи наркоты.
«Благодаря» его усилиям видеопленка с оперативными материалами продажи наркотиков было признано недопустимым доказательством *. Итачи доказал, что Дейдара, как главный обвиняемый, должен был присутствовать при оформлении видеопленки. Но в соответствии с показания самого Дейдары, протокол он получил, только находясь в следственном изоляторе. Таким образом, следователем был грубо нарушен порядок процессуального оформления – вызванные в суд понятые * даже двух слов связать не смогли и под психическим давлением адвоката, признались, что обвиняемый действительно не присутствовал при оформлении доказательства.
Прокурору, рассчитывавшему на быстрое разрешение этого дела, пришлось затягивать процесс в поисках новых доказательств. Сам факт присутствия Дейдары на месте преступления скрыть не удалось: это подтвердил своими показаниями потенциальный покупатель, также схваченный вместе с ним. Но вот действия, совершенные блондином, подверглись такой интерпретации со стороны адвоката, что прокурору оставалось только сидеть за своей кафедрой и пыхтеть от злости.

Оперативные материалы утратили силу, свидетелей не было, предъявленное обвинение разваливалось на глазах. Судье, скрипя зубами, ничего не оставалось, как назначить главному обвиняемому срок шесть месяцев лишения свободы.
Возможно, на этом все и закончилось бы. Дейдара своё обещание выполнил – благодаря прибыли от этого громкого дела, фирма крепко встала на ноги. А лично Итачи пришлось в буквальном смысле слова «отбиваться» от клиентуры. Шисуи, наконец, успокоился и даже предложил нанять пару охранников, чтобы они наблюдали за порядком – кресел в приемной уже не хватало.

Всё началось два месяца спустя, когда Дейдара оказался на свободе. В СМИ прокралась информация, что того самого человека, который являлся покупателем товара, нашли у себя на квартире... вздернутым на собственном галстуке. Следствие и прокуратура всполошились, только каких-либо связей между недавним судебным процессом и происшествием найти не смогли. Предсмертная записка лежала на столе, медэксперт обнаружил в теле остатки алкогольного опьянения, а его жена подтвердила, что накануне они с мужем крупно повздорили. Доказательств аферы не было.
Дело закрыли, прикрыв свою беспомощность вердиктом – самоубийство.
Только вынесенное решение Итачи не успокоило: не каким-то самоубийством, а намеренным хладнокровным четко рассчитанным убийством. Он редко встречался с Дейдарой вне суда: тот просто не желал с ним разговаривать, ссылаясь на то, что все свои показания он уже дал следователю, соответственно, они есть в материалах уголовного дела. И ничего нового сообщать не собирается, а всё остальное – это работа адвоката. Подобное поведение было нехарактерно для человека, который хочет, чтобы его вытащили из петли. Даже преступника. Значит, существовали какие-то иные связи, и Дейдара не хотел, чтобы о них узнал даже его адвокат.

Всё разрешилось само собой, когда в одну из пятниц, в конце рабочего дня, секретарь не сообщила, что пришел какой-то странный человек и потребовал аудиенции, даже несмотря на то, что приемные часы уже закончились.
- Он просил передать вам, что..., - женщина замялась, - что «IS» - всего лишь капля, которую легко стереть со стекла.
Итачи вскинул бровь. В тот день тоже шел дождь...



- Эй, Итачи, ты идешь? – Шисуи заглянул в кабинет, перекинув пиджак через плечо. Секретарь беспомощно на него оглянулась и отошла от стола начальника, ожидая ответа.
- Пропусти его, - наконец, сказал Итачи и, когда женщина ушла, перевел взгляд на терпеливо прислонившегося к косяку Шисуи. – Что хотел?
- На тебя полюбоваться! – получив в ответ на шутку лишь серьезную мину, Шисуи недовольно скривился. – Мы сегодня в бар собирались. Ты мне с утра обещал, что сегодня допоздна сидеть не будешь.
- Ты хуже моей матери, - прошептал Итачи, откидываясь в кресле и перебирая между пальцами карандаш.
- Микото–сан вряд ли бы повела тебя по барам в конце рабочего дня, - парировал Шисуи и хитро оскалился. – Ты же знаешь, после того, что работа сделала с твоим отцом, она места себе спокойного не находит, беспокоясь о тебе. И каждый вечер звонит мне. И заметь, я тебя ещё ни разу не спалил: в каких количествах ты употребляешь кофеин, в каком часу приезжаешь домой, сколько у тебя заседаний на дню... По моим байкам ты ведешь исключительно здоровый образ жизни!
- Ты ко мне в няньки набиваешься?
- Моей смерти хочешь? – ехидно протянул друг. – Просто почему-то именно мне выпала роль информатора о распорядке дня Учихи Итачи.
- Из тебя плохой шантажист, - Итачи устало протер глаза. – Встреча не займет более пяти минут, подожди меня внизу.

Шисуи довольно фыркнул и, отлепившись от косяка, вышел в пустой коридор. Несколько последних недель им с Итачи приходилось работать допоздна, и оба совсем вымотались. Несмотря на то, что всю «мелочь» они смело спихнули на молодых специалистов, работы меньше почему-то не стало. Надо срочно расширять кадровый аппарат, иначе им обоим грозила смерть от истощения.
Раздумывая над этой проблемой, адвокат подошел к лифту и щелкнул по кнопке вызова. К слову сказать, несмотря на маниакальную загруженность, качество работы оставалось на высоком уровне. Итачи уже стал головной болью всех работников прокуратуры, и пока не нашлось юриста, который мог бы противостоять ему по красноречию. Про свою персону Шисуи скромно умалчивал...

Двери открылись. Шисуи вскинул глаза, наткнувшись взглядом на молодого человека, который, похоже, и был поздним посетителем. Блеск лиловых глаз обдал его каким-то неестественным холодом, и странный незнакомец прошел мимо и направился прямо по коридору.
Шисуи медленно вошел внутрь кабины. Его темные глаза сузились, утратив блеск обычной веселости, губы сжались в тонкую линию, а тело непроизвольно напряглось. В какую-то секунду главный шутник конторы словно личину сменил. Пока двери мягко не закрылись, он продолжал следить взглядом за удаляющейся фигурой, вскоре скрывшейся в кабинете Итачи.
Лифт дернулся и поехал вниз. Опершись о перила, Шисуи вытащил из кармана телефон и набрал один хорошо знакомый номер. Вскоре в трубку рявкнул не менее знакомый женский голос.
- Дежурная часть, слушаю!
- Добрый вечер, Анко–сан. – Шисуи на секунду прикрыл глаза и по привычке чуть прикусил губу, вспоминая все приметы лица незнакомого молодого человека. – Будьте любезны, загрузите базу. Мне нужно кое-кого проверить...



Шаги по паркету в пустой конторе можно было услышать ещё издалека. Итачи встал и, подойдя к окну, присел на край заваленного документацией подоконника. Капли дождя струились по стеклу, вырисовывая узоры и размазывая картинку яркой центральной улицы. Этот странный парень слишком много знает для обычного любопытного прохожего. С той давней встречи на улице прошло уже несколько месяцев. Госпитализация Учихи Фугаку вскоре стала главной темой обсуждения: бульварные издания долго мусолили эту тему, то вознося известного адвоката до невиданных высот, то, припомнив какой-нибудь промах, роняли в земную грязь. Но всё это произошло только месяц спустя после их памятной встречи. Значит, этот парень не журналист – не той породы. Шавка из СМИ не упустила бы выгоду и устроила бы сенсацию. Тогда кто же?
- У тебя есть пять минут, - не отрывая взгляда от окна, сказал Итачи. В какой-то момент отчетливые шаги стали бесшумными, но присутствие в кабинете другого человека ощущалось отчетливо.
- Мне больше и не потребуется. Я просто хотел поговорить с тобой, - откликнулся его гость.
Итачи промолчал, выжидая хода со стороны собеседника. Но он тоже молчал – только мягкие шаги выдавали его передвижения по кабинету. От двери к шкафу, вдоль книжных полок, к столу... Шаги стихли в районе его кресла.
- Судя по количеству дел у тебя на столе, «IS» крепко встала на ноги. Скажи мне, почему ты выбрал профессию адвоката? – внезапный вопрос немного озадачил Итачи. Даже не содержание, а его смысл.

- Захотел и выбрал, - спокойно ответил адвокат, стараясь не выдать своего замешательства.
- И всё же? – похоже, его ответ совершенно не разочаровал собеседника. – Ты уже умеешь красиво говорить – язык-то хорошо подвешен. Вот и скажи очередную красивую, но пустую фразу. Поддерживать закон и справедливость? Защищать невиновных? Карать тех, кто преступил закон? Пойти по стопам отца? Или другое?
- Для кого-то это и пустые слова, а для кого-то смысл жизни, - отстраненно ответил Итачи. Ему никогда не нравились эти пространные рассуждения. Он был реалистом и человеком дела – к чему все эти нравоучения?
- Не смеши меня, - холодный голос собеседника окрасился нотками сарказма. – Ты такой же, как и все. Ты прекрасно знал, что твой клиент – наркодилер, что он заслужил наказание, но, тем не менее, ты намеренно разрушил обвинение.

Значит, с тем парнем, Дейдарой, действительно всё было не так просто. Они знакомы?
- Презумпция невиновности. Пока не доказано обратное, человек невиновен.
- Но ты знал, что он преступник. Почему же согласился его защищать? – Итачи не ответил, и собеседник удовлетворенно продолжил. - Тебе были нужны деньги, а он предложил то, что тебе было нужно.
- Да. И что?
- Странная штука, этот мир. Вы, юристы, говорите о мире, сотрудничестве, нерушимости принципов, законов, обещаний... А сами-то живете звонкой монетой, ища выгоду для себя.
- Мне отчитали в университете философию, благодарю, - отрезал Итачи, которому все эти рассуждения уже порядком надоели. В затылке запульсировала головная боль. – Это моя работа. Любому человеку приходится иногда переступать через себя, если это будет меньшим злом.
За все время разговора он впервые отвернулся от окна. Как он и предполагал, его собеседник сидел в его кресле, откинув голову на спинку. На этот раз в противоречие первой встрече на нем был черный костюм, сливающейся с черной рубашкой и только между лацканами распахнутого пиджака выделялся кроваво-красный галстук.

- Тогда у меня есть ещё один вопрос. У тебя есть кто-нибудь, кого ты хотел бы защитить? Настолько, что даже будешь способен, как ты сказал, переступить через себя, чтобы предотвратить угрозу? Реализуя свой принцип меньшего зла? – молодой человек крутанулся в кресле и, протянув руку, взял одну из стоящих на столе фоторамок. Итачи спокойно наблюдал, как он поднял фотографию на уровень глаз, чтобы стекло не отражало блики от света.
Старая фотография. Они семьей праздновали поступление Саске в университет. Микото сфотографировала их вместе за столом в ресторане. Итачи протянул руку и взлохматил брату красиво уложенные волосы, а Саске совершенно по-детски зажмурился, растянув губы в довольной улыбке.

Итачи стало не по себе. Весь этот разговор был направлен в какое-то странное русло. И независимо от его ответов этот парень вел свою линию к какой-то только ему известной цели.
- Это лишь гипотеза.
- Хорошо, - легко согласился незнакомец, не отрывая взгляда от фотографии. - Тогда давай я расскажу тебе одну гипотетическую историю. Ты – довольно успешный молодой адвокат, возглавивший известную юридическую контору. У тебя есть семья – отец, мать, любимый младший брат... Друзья, коллеги, и ещё много людей, с которыми ты, может быть, близко и не знаком, но их внезапная смерть огорчит тебя...
Например, та женщина, которая впустила меня сюда... Твой секретарь. Она будет возвращаться домой поздним вечером и на неё нападет свихнувшийся от нехватки героина наркоман. Ему просто не хватает денег на жизненно важный порошок, ради которого он будет готов убить.
Например... тот парень, с которым я столкнулся у лифта... Твой друг. У его машины могут просто отказать тормоза. Он не справится с управлением и попадет в аварию.
Например, отцу по нелепой ошибке поставят в капельницу не то лекарство, которое при его слабом сердце, окажется для него смертельным...
Например, мать оступится и упадет с лестницы и сломает шею. У неё слабое зрение, а от употребления успокоительных оно ухудшается с каждым днем.
А твой брат, Саске, по утрам рано уходит в институт. Обычно, чтобы сократить путь, он проходит через парк, потом переходит довольно оживленную магистраль. Обычно ранним утром машин на этой дороге немного, да и пешеходный переход есть. Но вот несчастье, водитель одной из этих редких машин будет вдрызг пьян и не успеет затормозить... И собьет его. Насмерть.
Фоторамка выскользнула из его руки и со звоном упала на пол – по стеклу мгновенно расползлась паутина трещин.



- Вы уверены? – Шисуи вздохнул одновременно с облегчением и досадой. Облегчением – потому что его подозрения не подтвердились, досадой – потому что он всегда доверял своей интуиции. И сейчас его интуиция вопила благим матом, а на душе... ну, неспокойно было.
- Я пока ещё не ослепла и вижу, что показывает мне монитор! – недовольно проворчала Митараши Анко. – И по тем данным, которые ты мне дал, нельзя идентифицировать человека с точностью хотя бы до пятидесятипроцентной вероятности.
- А если составить фотопортрет? – не унимался Шисуи. На том конце трубы послышался вздох – молодая женщина соскребала остатки терпения.
- Это увеличит вероятность совпадения, - нехотя признала она. – Но только в том случае, если этот человек есть в нашей базе. По твоему описанию он достаточно молод, а молодые сейчас настолько извращаются над своей внешностью, что данные просто не успевают вовремя обновляться. Цвет волос натуральный?
- Нет, но выглядят достаточно естественно. Натуральный цвет по палитре должен быть недалек от рыжего.
- Слушай, гений-оперативник, ты мне сейчас на всю ночь телефонную линию займешь со своими данными!
Шисуи молча согласился, понимая, что со своими интуитивными подозрениями немного погорячился.
- И вообще, чем тебе этот парень не угодил? – голос немного исказился, Анко что-то жевала.
- Глаза не понравились...
Его собеседница подавилась. Поняв, что сейчас на его голову посыплются такие проклятия и ругательства, которым даже бомжи в подворотне позавидуют, Шисуи быстро пошел на попятную.
- Ладно, не буду вас больше беспокоить. Сам потом заскочу и проверю...
- Завтра Ибики дежурит... Лучше не приходи..., - прокашлявшись, Анко обреченно вздохнула. – До послезавтра твой форс-мажор с глазами, которые тебе не понравились, подождет?
- Да, - Шисуи слегка улыбнулся. – Спасибо, Анко–сан.



- Гипотетически всё возможно, - на лице Итачи не дрогнул ни один мускул. Только темные зрачки, отразившиеся в мокром стекле, расширились, выдавая внутреннюю борьбу.
- Несомненно, - согласился собеседник, проведя рукой по столу и стряхивая невидимую пыль. – Ведь эта страшная история – всего лишь моя фантазия. Хотя..., - внезапно его глаза распахнулись и опасно сверкнули. - ... я люблю, когда мои фантазии становятся реальностью.
Эта фраза прозвучала так, как звучит хорошо замаскированная угроза. Не отрывая взгляда от окна, но совершенно не видя, что происходит снаружи, Итачи молча перебирал варианты, что же делать. От него чего-то пытались добиться, неизвестно чего, угрожая смертью людей, с которыми он был так или иначе связан.
- Что тебе от меня надо? – надо выяснить всё, что возможно.
- Содействие моей организации, - спокойно откликнулся гость.
- Юридического плана?
- В основном, да. Но сейчас это мелочи. У тебя есть два решения – сказать «да», и ты будешь в доле. Или отказаться – тогда ты понял, что случится. Консультации с третьими лицами, полицией, прокуратурой я считаю равносильным отказу.
- А если блефуешь? – рискнул спросить Итачи. Хотя и так было понятно, что этот человек был не из тех, кто растрачивает слова попусту.
- Рискни проверить – и тогда сразу поймешь, блефую я или нет, - в этот момент гость встал с кресла, аккуратно переступив через разбитую рамку. – Но я считал, что ты гораздо умнее, чтобы этого не делать. Ты сам сказал, что это твоя работа. «И любому человеку приходится иногда переступать через себя, если это будет меньшим злом». Считай, что это «иногда» наступило. – Он развернулся и пошел к двери. - Через два дня я позвоню и хочу услышать однозначный ответ. А чтобы между нами не было недопонимания, я покажу, на что способна моя организация.

Он ушел, даже не назвав своего имени.
Итачи продолжал смотреть в окно, пытаясь адекватно оценить ситуацию. Получалось плохо – страх зародился где-то в районе груди и распространялся, парализуя тело. Два решения... Ни одно, ни другое в конечном счете ни к чему хорошему не приведет. Он не знает ничего ни об этом человеке, ни тем более об организации, которую он представляет. Ставки отрицательного ответа слишком высоки. Но и кидаться головой в омут, поддавшись на провокацию, он не собирался.
Значит, должен быть третий вариант. Встав с подоконника, Итачи прошел к столу и, наклонившись, осторожно поднял разбитую фоторамку. Один из осколков всё-таки впился в палец, Итачи автоматически дернул рукой, и капля крови, упав на фотографию, прочертила красную линию поперек счастливых лиц.



Шисуи вообще старался предвзято не относиться к людям, но здесь его шестое чувство просто вынесло. Вместо обещанных пяти минут прошло двадцать, а встреча ещё не закончилась. Адвокат сидел в холле и в прямом смысле слова места себе спокойного не находил.
Он было уже обрадовался, когда двери лифта открылись, но это оказался этот «подозрительный форс-мажор», который, не обращая на него внимания, быстрым шагом пересек коридор и направился к выходу. За это время Шисуи смог ещё раз изучить его внешние данные. Последнее, что он увидел, когда незнакомец скользнул за дверь, было необычное кольцо с какой-то надписью на большом пальце.
Итачи не было ещё минут десять, и Шисуи уже всерьез собирался подняться наверх и проверить, жив ли его друг вообще, но в этот момент Итачи всё же соизволил спуститься вниз. Он вышел из лифта, перекинув темный плащ через руку. Спокойный и собранный как всегда.

- Эй, вы чем там занимались? – не откладывая дело в долгий ящик, Шисуи тут же накинулся на друга.
- Разговаривали, - Итачи с усмешкой взглянул на него. В его темных глазах сверкали искорки веселья. – А ты своей извращенной фантазией что понапридумывал?
Шисуи как-то сразу смутился. Он действительно волновался, только сам не мог понять, почему. Итачи продолжал смотреть на него, видимо, ожидая объяснения его странного поведения.
- Значит, всё в порядке? – неуверенно поинтересовался Шисуи.
- Да, конечно, - Итачи недовольно окинул его взглядом. – Ты же в бар хотел ехать или нет?
- Я-то хотел...
- Так поехали! Ставь контору на сигнализацию, я подожду в машине.
- Э? – проводив взглядом удаляющуюся спину друга, Шисуи в ступоре застыл посреди холла. Он, наконец, понял, что его насторожило: обычно спокойные глаза Итачи сейчас сияли каким-то маниакальным блеском.
«Ой, не нравится мне всё это...»

На следующий день секретаря Учихи Итачи нашли мертвой в подворотне, с перерезанным горлом. Убийцу нашли по горячим следам... Им оказался какой-то бродяга, которому не хватило денег на порцию героина. Расследовать дело не пришлось: из-за передозировки убийца сам скончался, и полиция нашла лишь ещё один труп.

Ещё через день раздался звонок. Ответ был однозначным.



Примечания от автора:

* Недопустимое доказательство – доказательство, утратившее юридическую силу (т.е. в дальнейшем на него нельзя ссылаться в судебном процессе). Любое доказательство, прежде чем его представят в суд, должно быть надлежащим образом оформлено и приобщено к уголовному делу (в частности, составлен протокол, подписанный понятыми, следователем и обвиняемым и другими присутствующими лицами).
* Понятые – незаинтересованные в исходе уголовного дела лица (грубо говоря, просто люди с улицы), в задачи которых входит подтверждение, что следователем не нарушен порядок проведения следственного действия и оформления протокола.

Продолжение следует...

Саске считал себя эмоционально непрошибаемым человеком, но при виде Ино у него ещё с института просыпался инстинкт самосохранения. И вот сейчас, увидев на другом конце коридора это существо с длинными белокурыми волосами, облаченное в некое подобие костюма, подчеркивающего все прелести молодой женской фигурки, Саске быстро начал искать взглядом пути отступления. Один – выйти из коридора и продолжить путь в другом направлении, отпадал сразу – девушка его уже заметила и теперь с лучезарной улыбкой, от которой волосы вставали дыбом, бежала ему навстречу. Второй – войти в лифт – тоже не проходил, потому что лифт находился на первом этаже. Оставался запасной вариант: сделав пару шагов ей навстречу, Саске быстро открыл ближайшую к нему дверь и, кивнув в знак приветствия, зашел внутрь. Он ещё успел разглядеть разочарованное личико девушки – это был единственный кабинет во всей фирме, в который даже она опасалась входить без особого на то приглашения.

Это место несло в себе отпечаток старых времен: кабинет, когда-то принадлежавший их отцу. Отделанный в старомодном европейском стиле, он напоминал скорее библиотеку, чем кабинет директора ведущей адвокатской фирмы города. Панели из светлого дерева обрамляли стены, одну из которых полностью закрывал стенд с юридической литературой и документацией, а другую – небольшой шкаф со встроенным баром (который часто становился объектом непосредственного исследования Шисуи). Рядом располагался черный кожаный диван, а около большого окна стоял дубовый стол.

- Политического убежища не представляем. Ещё за прошлый раз не рассчитался! – заявил стоящий рядом со столом молодой мужчина с короткими, немного взлохмаченными темными волосами.
- И тебе доброго утра, Шисуи, – проигнорировав шутку, Саске подошел ближе.
- Эй, Итачи, ты его по утрам лимонами пичкаешь? Что это за кислая мина?
- А тебе так премию вручили, – не остался в долгу Саске.
- Ага, дождешься у нас премий..., – проворчал Шисуи.
- Шисуи, я просил... – не отрывая взгляда от монитора, перебил их пререкания Итачи.
- ... оставить все неделовые разговоры за дверью. Да, я помню.

- Саске, - Итачи задумчиво подпер подбородок кулаком, – сделай мне кофе, раз уж зашел не по делам.
Кинув взгляд сначала на злополучную дверь, где его ждали крепкие «дружеские» объятия, а потом на брата, Саске пришел к выводу, что кофе погоды не сделает, и под ироничным взглядом Шисуи пошел к шкафу, где хранились все ингредиенты.
– ... Я, конечно, пониманию, репутация фирмы – дело хорошее, но можно я налоговикам голову откручу? Они меня сегодня достали, - когда кофе был сделан, а обстановка разрядилась, Шисуи возобновил отчет о поездке в налоговый департамент – именно этим он занимался до прихода младшего Учихи. – Саске, мой тебе совет: никогда не бери себе клиента, не поделившего с государством налоги. Замаешься потом с расчетами!

- А ты сумел хоть посчитать, сколько нулей у твоего клиента на банковском счете? – иронично поинтересовался Итачи.
- Много..., - недовольно прошептал Шисуи.
- Вопросы?
- Нет вопросов... Но тебя там не было!
Саске сел на подлокотник дивана, наблюдая за этой сценой, содержание которой не менялось изо дня в день. Учиха Шисуи, специалист в финансовой сфере, пришел в фирму чуть раньше Итачи по рекомендации Фугаку. Обладая всеми качествами и знаниями, которыми должен обладать адвокат, в том числе неиссякаемым запасом наглости и настырности, в суде Шисуи был серьезным оппонентом для любого юриста. Недавно он занял должность заместителя генерального директора. Кроме того, Шисуи приходился их семье дальним родственником, так что с Итачи они ещё с детства были закадычными друзьями.
- Нии–сан, ты говорил что-то про вечер? – прервал «отчет» Саске. Собственно, сам отчет закончился давно, сейчас же Шисуи продолжал ругаться на работников департамента, которые пристали к его декларациям, на которые он все выходные убил.

- Все документы у тебя на столе. Тебе надо будет под контролем Шисуи разработать план защиты подозреваемого по делу С-15. Пока будет достаточно выпустить его из-под стражи под залог – доказательства для суда я собрал, осталось заняться тактикой. Заседание состоится через два дня.
- Это тот, который по версии следствия убил собственного отца? – нахмурился Саске.
- Да, ему грозит электрический стул, если мы не сможем доказать обратное. Поэтому советую отнестись к этому заданию со всей серьезностью.
- Это когда я не был серьезен? – проворчал Саске.
- Твоя студенческая «серьезность» - ничто по сравнению с настоящей работой адвоката, - поддержал Итачи Шисуи. – Институт – это не жизнь. Неправильно решил задачку – преподаватель объяснит ошибку. Не нашел нужную норму – сосед за партой помог. Провалил экзамен – пересдашь. Здесь это не пройдет. Ошибешься – и человек попрощается с жизнью. В прямом смысле этого слова.



Очередной день вошел в историю прокурорской карьеры и запомнился Наруто надолго. И хотя больше никаких сверхъестественных происшествий не произошло: трупов в их районе не нашли, судебные разбирательства закончились ещё до обеда, Какаши вроде бы забыл про него и устроенный им беспорядок – несмотря на все это, настроение было ни к черту. Вечером прокурор провел обещанное собрание по поводу убийства. Правда, не в восемь, как было запланировано, а в полдесятого, потому что сам Хатаке, как всегда, опоздал. Пока Шикамару вместе с Ли и Кибой делали ставки, во сколько всё это безобразие закончится, Наруто уселся на диван рядом с Ирукой–сенсеем, чтобы поделиться с ним своими впечатлениями о встрече со следователями.

- А, эти двое..., - Ирука покусал губы, поморщился, промычал что-то нечленораздельное и в результате выдал ответ. – Я не люблю говорить плохо о людях, но... эти… следователи представляют собой не самый лучший пример работников следственного управления.
- А про головы… это правда? – пересилив себя, поинтересовался Наруто.
- Лично видел. Правда, - кивнув, подтвердил сенсей. – Хидан, конечно, специфичный человек, но он обладает стальными нервами и берет себе самые «кровавые» преступления. Его сосед по кабинету, Какузу, очень хорошо разбирается в психологии: лидирует в нашем отделе по чистосердечным признаниям должностных лиц. Только есть одно «но»: с ними совершенно невозможно работать! Они признают только общество друг друга, всегда работают в одиночку и... существуют изолировано от общего коллектива. Любая государственная организация, будь то прокуратура или следственный орган, представляет собой команду под началом руководителя. Она будет работать эффективно только тогда, когда каждый её член будет согласовывать свои действия не только с личными интересами, но и с действиями остальных коллег. Этими качествами ни Хидан, ни Какузу не обладают.
- Ясно..., - пробормотал Наруто и серьезно задумался над тем, что ради стабильности отношений в их команде должен как-нибудь отомстить Шике за подставу.

Координационное совещание длилось до полуночи, но в результате его цель была достигнута: прокурор распределил задания для каждого из присутствующих. Ирука получил официальное разрешение на расследование преступления и образование следственной группы вместе с Камизуки Изумо и Хагане Котецу. Наруто, Шикамару и Шино должны были помогать им по мере возможности.
- Короче, к нашим ежедневным обязанностям прибавится ещё работа «иди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что», - недовольно прошептал Шикамару, так скривив при этом лицо, словно у него разом заныли все зубы.

Киба прокомментировал протокол осмотра места происшествия в кинологической части. Ли привез результаты исследования орудия убийства, но ничего нового сообщить не смог – каких-либо следов, по которым можно было бы идентифицировать преступника, не было. Тсунаде сообщила, что все образцы готовы и необходимо их только надлежащим образом оформить и забрать. При вскрытии трупа тоже ничего интересного для расследования обнаружено не было: при жизни потерпевший для своего возраста был достаточно здоров и мог прожить ещё немало лет. Но всё испортила пуля, пробившая лобную часть головы и застрявшая в задней стенке черепной коробки.

К концу собрания Наруто уже клевал носом, по ходу дела то засыпая, то пробуждаясь от сильного удара локтем Шино. Только от этой небольшой передышки стало ещё хуже: голова гудела, а по сидящему в неудобной позе телу словно кто-то проехал.
Хорошо, что Шика после долгих уговоров согласился подбросить его до дома, иначе пришлось бы ночевать на рабочем месте: последний автобус давно уже ушел, а на такси у Наруто просто лишних денег не было.
Дом встретил своего хозяина тишиной, которую нарушало только гудение холодильника да легкий шум телевизора за стеной. Наруто скинул пиджак на пол и упал на кровать.
- Ну вот, опять!
Чертова бессонница... Стоит ему приехать домой позже полуночи – всё, пиши пропало! До утра глаз он не сомкнет.

«- С этой работой ты медленно гробишь себя! А с учетом твоего образа жизни ты встретишься с создателем гораздо быстрее, чем думаешь! – как-то отругала его Сакура.
- Хахая ты добрая, Саку-а-фян! – пробормотал он, активно пережевывая рамен. Дело было во время обеденного перерыва. Не так давно.
- Наруто, тебе нужен человек, который будет постоянно за тобой следить. У тебя бардак везде: дома, на работе и в личной жизни!
- Саа...ку.., - пробормотал он с набитым ртом, но, увидев неодобрение на лице девушки, быстро прожевал еду. – Сакура-чан, послушай, я ценю твою заботу, но моя жизнь...
- Меня очень даже касается! – ударила кулаком по столу розоволосая. – Я не хочу одним прекрасным утром прийти на работу и увидеть тебя в списке пациентов.
- Поверь мне – я хочу этого ещё меньше...»

Наруто, смирившись с тем, что заснуть ему не суждено, а очередной рабочий день придется начать с литра кофеина, встал и ногой ударил по кнопке блока питания. Компьютер недовольно заворчал, загружаясь. Стоит, по крайней мере, провести эту ночь с пользой и поработать: не то, чтобы Наруто отличался ответственностью и работоспособностью, но он искренне надеялся, что проверка протоколов привлечет крепкий сон...
По стеклам забарабанил дождь. Привлеченный этим звуком, Наруто подошел к окну. Падающая с неба вода рисовала незатейливые узоры на стекле, как будто отражая сумятицу в его мыслях... А ведь Сакура-чан была права... Такие бессонные ночи вскрывают все раны...
- Интересно, что такое любовь?



Ночной мегаполис живет собственной жизнью: улиц, проспектов, ночных клубов и баров. Это время ночных бабочек и гангстеров. Время, когда из теней вылезают отбросы общества. Время, когда оживают самые глухие закоулки.
Темный джип свернул с широкой, освещенной яркими фонарями магистрали в переулок и остановился около небольшого бара. Из заведения доносился пьяный хохот и девчачий визг – обычные для подобного места звуки. Фонари угрюмо освещали тесно прибившиеся друг к дружке здания. Часы на панели показывали пол-одиннадцатого вечера. Скорее всего, домой сегодня он уже не попадет...

Хозяин питейного заведения кивнул ему и скосил глаза в сторону, указывая на лестницу. Аккуратно обойдя сторонкой столы, заваленные бутылками, остатками протухшей еды и украшенные сверх всего блевотиной, Итачи направился к незаметной двери, ведущей в подвал. Посетители даже не обратили внимания на опрятно одетого молодого человека, кричаще выделяющегося среди всех присутствующих: посередине зала как раз начиналась драка, и все взгляды были прикованы к двум её участникам. Итачи скользнул за дверь...

Широкая лестница вела на пару этажей вниз к бронированной двери, защищающей комнату от излишне любопытствующих лиц. Маленькая кнопка звонка на панели. Не приглядишься – не заметишь. В верхний угол вмонтирована камера.
Автоматический щелчок – открыто. Итачи вошел внутрь, закрыв за собой дверь. Огромная, темная, отделанная кирпичом комната, когда-то служившая пристанищем ночного клуба. Теперь это было место ставки преступной группировки.
«Акацуки»

- Yo! – раздалось сбоку приветствие. Итачи обошел лестницу и остановился перед длинным, заваленным компьютерной аппаратурой столом. – Рановато что-то пришел. Остальные только к одиннадцати подойдут, - молодой парень с ярко-зелеными волосами оторвал взгляд от монитора и снял с головы большие наушники, из которых громко играла музыка – оставалось только догадываться, как он только услышал чужие шаги. Запястья охватывали напульсники с изображением марихуаны. Рядом с клавиатурой лежал фотоаппарат – неизменный спутник журналиста.

- Не важно, подожду, - Итачи отошел в сторону, оглядывая комнату. Широкая площадка бывшего ночного клуба превратилась в самый настоящий рабочий центр: оголенная сцена была переделана под тир, бар под лестницей превратили в небольшую кухню, посередине помещения четыре дивана и несколько кресел образовывали некое подобие совещательного круга. – Зецу, здесь приличное кофе остался?
- Здесь никогда не бывает приличного кофе, - не отрывая взгляда от экрана, на котором шла активная перестрелка, ответил представитель прессы. - Исключительно растворимое. Последняя кофеварка в муках скончалась благодаря усилиям Дейдары. На новую наш бухгалтер денег не дал.
Итачи, не ответив, облокотился о холодную стену, разглядывая собеседника.

Зецу – молодой журналист, по совместительству хакер, разведчик и фотограф. 28 лет. Его работа основана на анализе информации, работе в Интернете, сотрудничестве с бульварными изданиями. Разжигание скандалов и собирание компромата – его конёк. В основных действиях практически не участвует - пособник. Обладает достаточно хорошими познаниями в ботанике и химии.
Другие члены «Акацуки» не заставили себя долго ждать.

- Зецу! Сгинь с кресла, мне принтер нужен! – кинув пиджак на ближайшее кресло, Хидан, размахивая шнуром с флэшкой, навис над зеленоволосым.
- О, доблестным работникам правоохранительных органов не хватает техники? Куда страна катится?
- Если не хочешь покатиться вслед за страной, ботаник, поднимай свою задницу и сгинь с глаз моих!
- Как грубо, Хидан! Давай сюда этот носитель вирусов. Спорю, у тебя на рабочем компьютере даже нормального антивирусника нет.

Хидан и Какузу – работают в следственном управлении, добывают информацию непосредственно из-под носа у государства. 35 и 40 лет соответственно. Оба – пособники. Хидан специализируется на расследовании убийств и часто прикрывает группу, мухлюя с доказательствами. В своих кругах известен как «кровавый» следователь.
Какузу работает с должностными и экономическими преступлениями, по совместительству заведует финансированием организации. Тесно сотрудничает с чиновниками, получает неплохие взятки. Корыстен, самолюбив. Когда дело касается расходов, становится до невозможности жадным, из-за чего у него бывают проблемы с другими членами группы.

- Почему в нашей чертовой организации нет нормального кофе?!
- Потому что ты же сам и сжег кофеварку, Дей! С тебя причитается.
- Я? Чуть где-то что-то взрывается, так сразу я! Она сама взорвалась!

Дейдара – длинноволосый блондин с бесшабашным характером. 24 года. Официально работает в модельном бизнесе, в иное время торгует наркотиками, в основном – опием. Именно он стал главным героем громкого скандала трехлетней давности, в результате которого, благодаря усилиям Итачи, залетел в тюрьму на два месяца вместо положенных семи лет. Подпольный подрывник. Исполнитель.
Сасори – молчаливый рыжий парень с бессмысленным, но цепким взглядом. 24 года. Один из исполнителей.

Ещё четверо прибыли вместе.
Кисаме – мужчина крупного телосложения с яркими темно-синими волосами, 34 года. Единственный в команде, кто имеет судимость. За убийство. Исполнитель.
Орочимару – видное лицо в бизнесе и на рынке ценных бумаг, один из лидеров организации. 39 лет. Обеспечивает все связи «Акацуки» с черным рынком. В основном работает со своей личной бандой. Организатор.
Конан – девушка с синими волосами, заколотыми бумажным цветком, бессменная ассистентка и связующая Лидера, 25 лет. Дизайнер. Молчаливая, сосредоточенная, опасная. Один раз убила человека, распоров ему горло заостренной шпилькой для волос. Исполнитель.
Лидер, сам он называет себя Пейном, скрывая своё настоящее имя. 27 лет. Основная работа – ассистент при Центре криминалистических исследований. Обеспечивает лидерство «Акацуки» среди преступного сообщества, организатор, в основных действиях не участвует, предпочитая работу в тени.

Стрелки часов показывали одиннадцать. Не хватало только одного участника. Мадары.

Примечания от автора:

Итачи описывает роль и место каждого члена в «Акацуки», разделяя их на исполнителей, пособников и организаторов. Исполнителем является лицо, непосредственно участвующее в совершении преступления. Организатор – лицо, в функции которого входит организация совершения преступления (непосредственно в его исполнении он не участвует). Пособником является лицо, содействующее совершению преступления предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий к его совершению (опять же непосредственно в его исполнении он не участвует).

Продолжение следует...

Наруто смотрел на перекошенное от злости лицо парня, которого он только что сбил с ног. Почему этот парень злился, Наруто искренне не понимал – все травмы собрал он сам (лоб нестерпимо болел), а брюнет отделался только помятыми брюками и небольшим шоком от столкновения. Неравноценные причины для злобы! Кроме того, это крыло пустовало, и никто не стал свидетелем приключившейся драмы.
- Извини, - виновато пробормотал Наруто, потирая лоб, отчего перед глазами опять всё поплыло. Кажись, брюнет разозлился ещё больше. Но, кроме злости, в его голосе угадывались нотки удивления, когда он ехидно поинтересовался:
- И это всё, что ты можешь мне сказать?

Наруто, в свою очередь удивленный подобной реакцией, смерил молодого человека оценивающим взглядом. Честно говоря, этот парень ему сразу не понравился. Во-первых, в нем так и сквозило высокомерие, причем оно сквозило буквально во всех его движениях – в осанке, в мимике лица, во взгляде. Наруто таких людей вообще не переваривал. Во-вторых, он был слишком закрыт. Да, он злился, и сильно злился, но, тем не менее, держал негативные эмоции в себе, не выплескивая на окружающих. Одних людей подобное показное спокойствие восхищает, других раздражает, а остальных забавляет. Наруто относился ко второй категории: он просто не понимал, зачем так извращаться над собой. В-третьих, брюнет принадлежал к той категории населения, которые привыкли ни в чем себе не отказывать. Наруто давно научился определять уровень достатка окружающих. Фишка была даже не в том, что на тебе идеально сидит сшитый на заказ костюм или ты разъезжаешь на крутой тачке. Главная суть заключается в аксессуарах. Например, на этом парне не было никаких украшений, кроме одной единственной подвески в виде летящего ворона, но Наруто мог бы поспорить на свой степлер, что эта вещица стоила его заработной платы... в трехкратном размере. Если не больше.

- Ты чего пялишься, урод?! – процедил брюнет, резко вскакивая на ноги. Наруто пришлось последовать ему примеру, хотя окружающие предметы странным образом двоились. А после того, как он встал на ноги, стали волшебным образом троиться. Но более чем больная голова ему не нравилось, как этот ценитель грубой словесности смотрел на него сверху вниз. Наруто терпеть не мог, когда на него смотрят свысока. В вертикальном положении они оказались примерно одного роста.
- Это ты тут кого здесь уродом назвал?!

«Конечно, особой любви к сбившему тебя с ног человеку испытывать нельзя, но на оскорбления зачем сразу переходить?»

Брюнет внезапно наклонил голову и пристально посмотрел на пол.
– Оказывается, в прокуратуре сейчас кадровый дефицит, раз туда берут таких неудачников, как ты.
Наруто проследил за его взглядом и увидел валяющееся на полу удостоверение. Видимо, при столкновении оно выпало из кармана. В другой раз он немедленно бы поднял документ, но сейчас его голова тут же откликнулась на эти мысли, предвещая адские муки, если он хоть немного попытается наклониться. Грохнуться перед этим парнем хотелось меньше всего, поэтому Наруто оставил всё как есть.

- Ты-то сам в прокуратуре-то дальше турникета и канцелярии даже не проходил. Так что нечего строить из себя всезнайку, - Наруто понимал, что нужно быстро разрешить конфликт и отвязаться от этого парня. Время перерыва заканчивалось, а он даже ещё не нашел зал, где проходит заседание. Проклятье!
- Саске!
Посторонний голос прервал слова брюнета. Они практически одновременно развернулись в одну сторону. Честно говоря, у Наруто в тот момент возникло подозрение, что он ударился головой гораздо сильнее, чем предполагал. Потому что на лицо стоящий перед ним человек был точной копией того, которого он сбил. Ну, может и не совсем «точной», но не стоит забывать, что у Наруто в это время мир продолжал пребывать в смазанном состоянии и адекватно оценить различия двух похожих молодых людей он просто был не в состоянии. В это время пришедший явно пытался выяснить, что произошло, и брюнет, названный Саске, сразу же спихнул всю вину на него.

- Ну, оскорбления ты тут первый стал раздавать! – возмущенно перебил его объяснения Наруто.
- А мне тебя благодарить надо было? – Саске прожег его гневным взглядом.
- Я извинился!
- Тебе сказать, куда пошел бы ты с такими извинениями!
- А теперь вы замолчите оба!
Хотя эта фраза была сказана тихим спокойным голосом, в ней недвусмысленно проскальзывали приказные нотки. В этот момент Наруто просто растерял все слова. У его собеседника, похоже, появилась та же самая проблема, и им оставалось только перекидываться недовольными взглядами. Может быть, этот конфликт разрешился бы и мирным путем, если бы на сцене не появился четвертый участник.

- Наруто! Опять бардак устроил?
Сказать, что он был рад услышать именно в этот момент голос Какаши – значит, ничего не сказать... С появлением прокурора обстановка изменилась: наступила гробовая тишина. Наруто физически ощутил, как через коридор прошел ток этак вольт под тысячу: он стоял лицом к Какаши и спиной к тем парням – как раз на периферии метания взглядов. И если бы только взглядом можно было убивать – он был бы уже мертв...
- Наруто, - как-то отстраненно спросил Какаши, - ты привез то, что я тебя просил?
- Не фикусами же любоваться приехал... – проворчал блондин, передавая ему источник всех своих несчастий. Как ни странно, он на автомате умудрился не выпустить папку из рук в течение всей переделки. – Так я не уволен?

- Пока нет. Пошли! – он развернулся и пошел по коридору – туда, где от стен отражались многочисленные голоса. Наруто, спину которого уже насквозь прожгло от двух взглядов, один из которых точно не желал ему ничего хорошего, быстро пошел за ним.
- Приобщение доказательств к делу во время судебных прений запрещено, - внезапно ударил в спину спокойный холодный голос. Если раньше спину жгло, то теперь Наруто мог поклясться, что его с ног до головы обдали ледяной водой. Однако Какаши даже не остановился: взмахнув в воздухе папкой, он также спокойно ответил на реплику:
- Лишь косвенно. Решение останется за судьей.
Когда они завернули за угол, дышать стало намного легче.



- Может, я вернусь на рабочее место? – осторожно поинтересовался Наруто, увидев большую толпу перед дверьми зала заседания. Люди ходили туда-сюда, увлеченно разговаривали, спорили – настоящий муравейник. На самом деле, такое вавилонское столпотворение в судах наблюдается не часто – только при рассмотрении громких дел. Обычно всё ограничивалось наличием судьи, секретаря, прокурора, адвоката, подсудимого, свидетелей и других лиц, чьё присутствие обязательно. Но словесные поединки Хатаке Какаши и Учихи Итачи пользовались немалой популярностью, хотя Наруто сильно сомневался, что сидящие в зале понимают хоть половину из того, о чем говорят юристы. Скорее им нравилась сама атмосфера противостояния, накала обстановки и постоянные выкрики «Протестую!». Наруто в этом отношении приходилось тяжелее: он всё-таки закончил юрфак и должен был внимательно вслушиваться в каждое сказанное слово. В процессе достаточно много нюансов, и часто одно единственное слово может радикально изменить ход дела. Как-то Ирука–сенсей сказал ему, что знать закон наизусть вовсе не обязательно, чтобы стать профессионалом. Главное – научится использовать его в своих интересах.

«Угадай, кто лучше всех знает все уловки закона? Юристы? Нет. Те, кто у власти? И снова нет. Ответ прост: преступники».

Зал судебного заседания ничем не отличался от своих многочисленных собратьев. Посередине возвышалась судейская кафедра, справа и слева от которой располагались столы для участников прений – прокурора и адвоката. Недалеко от места адвоката располагалась клетка для подсудимых, на данный момент пустующая – насколько Наруто знал, нынешний потенциальный убийца находился в психиатрическом стационаре, и адвокат ещё в самом начале заявил ходатайство о рассмотрении дела без его участия. Стол секретаря чуть позади судейской кафедры, пара приставов для соблюдения порядка, зал в пять рядов ... и фикусы. Везде. Вновь увидев в кадках эти растения, Наруто зарекся купить себе на рабочий стол кактус. Для разнообразия.
- Нет, - отрезал Какаши, лавируя между журналистами и целенаправленно двигаясь к своему столу. Как и в кабинете, у Какаши царил здесь полный беспорядок – одному всевышнему (ну и самому Какаши) известно, как в этом бардаке можно что-нибудь найти! Кинув взгляд на противоположный стол, где должны были сидеть их оппоненты, Наруто остолбенел.

- Какаши, а... они-то что тут делают?! – ему повезло, что перерыв ещё не закончился, и его удивленное восклицание потонуло в водовороте других голосов. Какаши недовольно на него покосился, но отчитывать не стал.
- Они адвокаты, как ты видишь. Того, который с длинными волосами, зовут Учиха Итачи, а того, с которым ты столкнулся, Учиха Саске. Они родные братья.
Наруто во все глаза смотрел, как его «коридорные» знакомые о чем-то тихо переговариваются, как будто окружающая суматоха их совершенно не касалась. Сейчас, когда его голова вернулась в нормальный режим осмысления окружающей действительности, он заметил, что их первоначальное сходство – не более чем зрительная иллюзия. Они были абсолютно разными, хотя красотой ни того, ни другого природа не обделила.

- Им бы в фотомодели идти... – как всегда не к месту ляпнул Наруто.
- Если хотя бы одного из них отправить в модельный бизнес, жизнь стала бы гораздо проще, - усмехнулся Какаши, рассматривая привезенные документы. Услышав, как шум постепенно стихает, Наруто оторвался от созерцания представителей адвокатуры и отметил, что перерыв подходит к концу.
- Так мне здесь оставаться или в зал идти?
- Здесь оставайся. Тебе же надо учиться выступать. Красноречие – одна треть успеха. Знания – вторая треть. И последняя – удача и быстрая реакция на ситуацию. Только тогда ты сможешь стать хорошим прокурором.

Наруто мысленно завис, ясно понимая, что со всеми тремя компонентами он пролетел.
- А природное обаяние не подойдет?
- Пять процентов из ста.
- А умное выражение лица?
- Один процент.
Наруто чертыхнулся и сел за стол, угрюмо заткнувшись. Все качества, которыми он мог похвастаться, были исчерпаны. Но побездельничать ему не дали: Какаши положил перед ним пачку чистой бумаги и ручку.
- Внимательно записывай аргументы защиты – они мне понадобятся.

- А что не так с секретарем? - он кивнул в сторону сидящей за компьютером женщины, в обязанности которой входило протоколирование всего, что происходит в течение заседания. – Компьютер полетел?
- Когда я читаю её протоколы, у меня создается ощущение, что я конченный идиот. Она половину моей речи ушами хлопает.
- А если на диктофон записать?
- Не скажу, что меня раздражает адвокат, но если я буду слышать его голос ещё и с диктофона, он долго не проживет.
Наруто не стал уточнять к кому относилась сказанная угроза – к адвокату или диктофону.
- Если тебе станет от этого легче, тот парень, с которым ты столкнулся, будет делать то же самое.
Наруто исподлобья посмотрел на Саске.
- Как ты догадался?
- У вас совершенно одинаковое выражение лица...



Когда секретарь объявила о начале судебного заседания, Наруто почему-то вспомнились утренние рассуждения Шикамару. А точнее та их часть, где он выразил нежелание присутствовать на подобном мероприятии. Вскоре его опасения подтвердились.

На пятой минуте Наруто пытался осмыслить, на каком языке говорят стороны. На десятой его мозги закипели от перенапряжения. На пятнадцатой стали выворачиваться наизнанку. На двадцатой он пожалел, что сегодня утром встал с постели. На сороковой минуте он пришел к однозначному выводу, что все юристы априори извращенцы. Вспомнил, что по диплому сам юрист и сразу же отмел эту мысль. А через час ему стало всё равно: он просто автоматически записывал иероглифы и только осознание, что он находится в публичном месте, не позволило ему завалиться набок и вздремнуть. К слову сказать, в этом была ещё вина этого адвоката, Саске. Он, будто лом проглотив, сидел прямо, спокойно, и только тонкие пальцы легко били по клавиатуре нетбука. Наруто по какой-то никому (даже ему самому) неизвестной причине очень не хотелось уступать ему в прилежности. Поэтому, стиснув зубы, блондин с умным видом слушал разглагольствования прокурора и адвоката, реплики судьи, цитаты из закона, чувствуя себя полным идиотом.

В это время за кафедрами шла словесная битва титанов. Какаши всё-таки удалось убедить судью в необходимости приобщить материалы к уголовному делу. Учиха Итачи тут же опротестовал это ходатайство. В результате после долгих обсуждений доказательство было признано недопустимым, и Наруто скрипнул зубами от досады – он чуть было не пожертвовал своей прокурорской карьерой, привезя эти документы в суд, а пара слов адвоката свели все его усилия на нет. Что за хрень! Где в мире справедливость?



Когда судья объявил об окончании заседания и назначил дату следующего, Наруто был уже готов распрощаться со своими пальцами. Через полчаса после начала их стало сводить, а через час он перестал их чувствовать. Какаши удовлетворительно оценил его труды, начинающиеся четкими ровно написанными иероглифами и заканчивающиеся шифрами, разгадать который не мог сам автор. Наруто нестерпимо клонило в сон (встал он ни свет ни заря из-за этого найденного трупа), хотелось есть (из-за того же трупа он практически не завтракал), хотелось свалить из этого здания куда подальше (но труп здесь был уже ни при чем). Наруто уже хотел предупредить Какаши, что подождет его снаружи, но предупреждать оказалось некого. Узумаки и представить себе не мог, какие могут быть проблемы с прессой. Как только судья скрылся в совещательной комнате, всех журналистов словно с цепи сорвало: его начальник сразу же был окружен кучей микрофонов и телекамер, каждый владелец коих требовал к себе внимание. Наруто, оглядев эту свору, понял, что пора сваливать отсюда. Это желание окончательно оформилось, когда он заметил, что пара журналистов стали кидать на него недвусмысленные выжидающие взгляды. Такими взглядами акулы рассматривают свой потенциальный ужин. Поэтому Наруто, долго не размышляя, схватил все бумаги и быстро направился к выходу, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. В коридоре обстановка выглядела не лучшее: куда ни плюнь – обязательно попадешь в представителя СМИ.

«Мне срочно нужно убежище!»

Первая попавшаяся дверь оказалась служебным туалетом, но Наруто, не раздумывая, влетел туда и захлопнул за собой дверь, почувствовал себя в относительной безопасности. Уронив свою ношу на край раковины, он открыл воду и опустил руки под холодные струи. Пальцы противно заныли, жалуясь на несправедливую судьбу.
Другой удар ожидал блондина в зеркале. Едва взглянув на себя, Наруто чуть не задохнулся от возмущения: на месте удара лоб опух и наливался красивым фиолетовым оттенком.
- Черт!
Наруто стал что-то творить с волосами, надеясь хоть немного скрыть это безобразие. По закону подлости, удар пришелся ровно посередине лба, а пышная шевелюра не желала принимать лежачее положение. Наруто уже серьезно задумался, что хуже: если он придет на работу с синяком на лбу или с уложенными фиксатором волосами. Обе картины были смешными и абсурдными.

- Лучше приложи лед, чтобы остановить распространение опухоли.
А что, идея неплохая... А кто это сказал? Наруто резко развернулся и увидел перед собой ... как бы сказал умным юридическим языком Какаши, процессуального оппонента. Говоря, нормальным японским языком – этого... как там его...
- Спасибо потом скажешь.
«Учиха Итачи!»
Наруто так же, как и при их первой встрече, потерял дар речи. Он мог только большими от удивления глазами наблюдать, как мужчина внимательно читает материалы дела, прислонившись к дальней от входа стене. Вспомнив рассказ Шикамару, Наруто прикинул, что ему должно было быть около двадцати семи лет, но на свой возраст Учиха Итачи не выглядел. У него были длинные иссиня-черные волосы, небрежно собранные сзади в хвост. Несколько непослушных прядей выбились из прически и обрамляли лицо. Его глаза, такие же черные, как и волосы, гипнотизировали. Прямо как в омут смотришь: одновременно видишь и всё, но и ничего.

- Это было подло! – внезапно само собой вырвалось восклицание у Наруто. Он тут же захлопнул себе рот рукой, но было уже поздно. Итачи удивленно взглянул на него, и Узумаки захотелось провалиться сквозь землю.
- Что именно было подло?
Наруто решительно отвел глаза и тут же наткнулся взглядом на чертовы бумажки. Не то, что бы Узумаки любил жаловаться каждому первому встречному о своих проблемах, но здесь возмущение перелилось через край.
- Тебя так сильно беспокоит судьба этих документов, которые ты привез? – ответил за него адвокат. – Они были обречены заранее. Это был ход конем прокурора, чтобы затянуть заседание и не позволить судье вынести приговор сегодня.

- Ясно... – задумчиво пробормотал Наруто, чувствуя себя донельзя глупо. Стоит себе в суде, в служебном туалете, и разговаривает с известным адвокатом, брата которого парой часов назад сбил в коридоре. Если уж выбирать между прессой и такой ситуацией, он лучше поговорит с журналистами пару часов. Подхватив ненавистные документы, он направился к двери.
- Узумаки Наруто, ты ничего не забыл?
Наруто быстро развернулся к раковине, но там было пусто. Краем глаза он заметил, как Итачи сделал резкое движение рукой. В следующую секунду он поймал в полете собственное удостоверение.
- На полу валялось, - кратко пояснил Итачи.
Пробормотав что-то отдаленно напоминающее благодарность, Наруто вылетел из туалета.



- Ты там утопиться решил? – весело поинтересовался Какаши, встречая его на служебной стоянке. Впервые за день Хатаке был в прекрасном расположении духа, хотя его настроение менялось быстрее погодных условий. Наруто ухмыльнулся в ответ, закидывая все папки на заднее сиденье машины. Какаши предпочел из автомобильного арсенала белую «Тойоту».
- Как впечатления? – доброжелательно поинтересовался Какаши, когда они уже ехали обратно в прокуратуру.
- Честно? – Наруто смотрел прямо перед собой, раздумывая говорить правду или не говорить. В конечном итоге решил сознаться. – Я чувствовал себя идиотом.
- Не беда.
Наруто нахмурился, требуя комментариев.
- Это обычная проблема молодых специалистов – полная беспомощность в соединении теории и практики. Этому в университете не научат. Здесь нужна внимательность, практика, куча граблей, на которые придется наступить, упорство, ответственность и другие качества. Некоторые их них у тебя даже есть, так что ты ещё не потерян для общества. Но не радуйся раньше времени – тебе ещё учиться и учиться!
А Наруто было всё равно – он довольно улыбался до самой прокуратуры.



- Наруто! О, Ками-сама, тебя об дверь головой били? – удивленно воскликнула Сакура, встретив его прямо на пороге кабинета. Она явно специально его поджидала, чтобы влепить как следует и куда следует за утреннюю пробежку, но, увидев его лоб, начисто забыла о своих намерениях.
- Ну, если не об дверь, то об стол, - сделал свой прогноз Шикамару. – Неужели опоздал, и от Какаши влетело?
- Нет, это я... упал! – соврал Наруто, справедливо рассчитывав, что лучше не агитировать про свою стычку с адвокатами. Шикамару вздернул брови, Сакура выдавила кислую улыбку:
- Ври меньше! – это было сказано в унисон.

«Я не вру, я недоговариваю!»

Он хотел было пройти к своему столу, как кто-то схватил его за локоть.
- Иди сюда, герой, прооперируем тебя.
Несмотря на его протесты, Сакура усадила его на стул и занялась его лбом. С тех пор, как девушка поступила на медицинский факультет, она стала всегда и везде таскать с собой аптечку. Со временем учебные требования превратились в профессиональную привычку. Сакура не позволяла ему повертеть головой, а Наруто претило сидеть смирно. В результате ему удалось совершить несколько удачных поворотов, и он смог получить представление, что произошло в кабинете за время его отсутствия.
Шино даже не обратил внимания ни на его внезапное исчезновение, ни на появление. Шикамару забил на документацию и объяснял Хинате, как составляется опись вещественных доказательств, и какие ошибки в большинстве случаев делают следователи. Сама Хината явно его не слушала, во все глаза наблюдая за ним и Сакурой. В общем, ничего не предвещало грозы...
- Кто устроил бардак в моем кабинете?! – прогремел на всю прокуратуру голос Какаши. В наступившей гробовой тишине головы всех присутствующих повернулись к Наруто.

Примечания от автора:

Разница в возрасте Итачи и Саске – четыре года.

Продолжение следует…

Ночной мегаполис живет собственной жизнью: улиц, проспектов, ночных клубов и баров. Это время ночных бабочек и гангстеров. Время, когда из теней вылезают отбросы общества. Время, когда оживают самые глухие закоулки. Это время ночного мегаполиса.
Центр города охраняет себя светом фонарей, патрулированием полиции, но стоит отойти лишь на несколько метров в сторону, и ты окажешься в совершенно ином мире. Но даже в этих переулках есть свои правила и законы. Если ты нарушаешь законы государства, ты становишься преступником, если ты нарушишь местные правила – ты мертвец. Здесь правят бал жестокость и эгоизм. Практически как при свете дня. Их показывают по телевизору и рекламируют на каждом шагу – чиновники, депутаты, высшие лица страны. Они говорят, что работают денно и нощно на благо народа, прикрываясь красивыми лозунгами и принципами права. Они такие же жестокие эгоисты. Они живут при свете дня. Другие живут ночью. Это мир ночного мегаполиса.

Мигающий фонарь неуверенно освещал перекресток, выхватывая из темноты то разрисованную кирпичную стену, то грязную дорогу, обрамленную с одной стороны канавами, с другой – мусорными бачками. Какой-то бомж деловито осматривал их содержимое в поисках ужина. Когда мимо его «столовой» прошел мужчина в черном плаще, человек улицы лишь на секунду оторвался от своего занятия. Он проводил взглядом позднего прохожего, с завистью разглядывая его хорошую одежду. Это были самые грязные и бедные кварталы города, затаившиеся среди красивых улиц и высотных домов – настоящие сочившиеся гноем раны Токио. Бомж лишь на мгновение задумался, что в этих трущобах забыл опрятно одетый мужчина, но вскоре опять вернулся к своему увлекательному занятию. Ему попался отличный мусор – с остатками какого-то мясного блюда. Но самое главное: всё это пока принадлежало ему – на горизонте не было конкурентов. Эта была чертовски удачная ночь!

Мужчина же не обратил совершенно никакого внимания на грязного человека. Крысы есть везде, и от пристального взгляда некуда не денутся – есть ли тогда смысл их замечать? Он шел свободно, широким шагом, не быстро и не медленно. Он прекрасно знал, что на этой тихой улочке за ним наблюдает множество любопытных глаз – из-за темных углов, проемах окон, возможно несколько наблюдателей притаились на крышах. Улица дышала любопытством и настороженностью. Но не опасностью.
Раз, два, три...

На третьем перекрестке мужчина свернул с главной улицы и прошел в неосвещенный переулок. Преследующие его взгляды тут же скрылись – это была запретная территория. Он дошел до конца тупика и огляделся. Обычный закоулок, ничем не отличающийся от своих грязных и пустынных собратьев, источал мерзкую вонь. Где-то с карниза мяукнула кошка. Он ждал.
Наконец, на свет прохода легла тень. Вновь пришедший внимательно огляделся и направился прямо к ожидающему. Он остановился в нескольких шагах, держа руки в широких карманах куртки. Некоторое время они молча рассматривали друг друга.

Мужчина в плаще заговорил первым:
- К чему такая спешка? Мы запланировали «стрелку» на завтра.
- Легавые, - ядовито ответил второй, - что-то заподозрили. Утечка информации. Сверху.
- Это проблемы Орочимару! Если среди его шавок завелся шпион, меня это волнует в последнюю очередь.
- О последнем плане знали только трое. Он, я и ты. Смекаешь?
- Ты смеешь мне угрожать?
- Очень даже смею.
- Ма...
Тишину переулка прорезал выстрел. Стрелок злорадно ухмыльнулся:
- Плохие тебе выпали карты, Данзо. Жаль, ведь игра только началась...