Название: Все заново.
Автор: >Hime<.
Жанр: романтика, продолжение, немного философии.
Рейтинг: G.
Персонажи: Чеза, Киба, упоминаются Тсуме, Хиге, Тобое.
Пары: Чеза/Киба.
Посвящение: моему любимому.
Размер: мини.
Статус: окончен.
Дата написания: 11 - 12/XI - 2010 года.
Предупреждения: Когда речь заходит о волках, у меня начинаются жуткие "закосы под Лондона”.
От автора: Удивительным образом нашлась точка соприкосновения между такими разными вещами, как аниме " Wolf’s Rain ” и роман " The Notebook ” Николаса Спаркса.
Содержание: "Расставаться так больно, потому что наши души едины. Они были и будут едины… Наверное, мы прожили тысячу жизней – и в каждой встречались, чтобы расставаться вновь и вновь. Завтрашнее "прощай" – лишь одно из многих за последние десять тысяч лет и тех сотен и тысяч лет, что ждут нас впереди. Когда смотрю на тебя, я знаю, что твоя красота и прелесть расцветают с каждой новой жизнью. А я ищу тебя каждую свою жизнь. Не просто кого-то похожего, нет, именно тебя, потому что наши души не могут друг без друга. А потом, по неизвестной причине, мы снова вынуждены расставаться. Хочется сказать тебе, что все будет хорошо, что я сделаю все возможное и мы снова будем вместе. Но если нам суждено попрощаться навсегда, то в следующей жизни я вновь найду тебя, и тогда, быть может, звезды переменятся – мы больше не расстанемся и будем любить друг друга вечно". (с) The Notebook.
Размещение: только с моего согласия.
Дисклеймер: все принадлежит настоящему автору сего великолепного аниме.
Фэндом: Wolf's rain
читать дальше
Сегодня был необычный день. Все началось со странного, пугающе реального сна.
Он куда-то бежал, чувствуя непривычную близость земной поверхности, ощущая, что нюх и слух обострились до предела, даря сознанию массу бесценной информации, а зрение стало черно-белым. Поражал непередаваемый обычными человеческими словами баланс тела, координация, осознание собственной превосходной реакции.
Он впервые чувствовал себя свободным до умопомрачения. Это чувство опьяняло, но не умаляло остроты ощущений. Он был готов ко всему, не боялся никого и ничего. Все прошлые страхи, подспудно терзавшие его в повседневной жизни, показались жалкими и смешными. Эта свобода и сила были божественным даром, по ошибке попавшим не в те руки. Но чем дальше он убегал по бескрайнему полю, тем больше понимал, что ошибки быть не может. Весь видимый мир, от края до края, принадлежал ему по праву текущей вместе с кровью силы.
Но он не поддался искушению продолжить свое путешествие, не понимая, куда и зачем направляется. Скинув с сознания очарование просторов и собственного могущества, он буквально вбросил себя в круговорот мыслей. Мозг оживился, налаживая привычные связи, вновь начиная собирать и анализировать получаемую от рецепторов информацию, выстраивая логические цепочки и взаимосвязи. Почему-то первая мысль была о том, что бежать просто так по такому роскошному, волнующему воображение, полю было просто невозможное. Была какая-то причина столь длительного путешествия. В конце концов, у волков нет привычки бегать просто так. Все их действия и поступки подчинены лишь одному закону – закону выживания, диктуются лишь одними правилами, не писанными, впитанными еще с молоком матери, прошедшими испытание не одним десятком поколений. Имя этим правилам – инстинкты.
Он прислушался к тому, как пробуждаются его инстинкты, и покорно отдался в их власть, безошибочно положившись на тысячелетний зов. Дорога, по которой он мчался бесконечные десятки тысяч лет, привела его к цели…
С трудом замедляя бег, волк буквально ворвался в необъятное поле колыхающихся под порывами теплого ветра цветов. Красивых, никогда не виданных им ранее, кристально-белоснежных цветов. Аромат, тонкий, нежный, волнующий своей неземной изысканностью, поражал тем, насколько это оказалось привычным – вдыхать возносящие до небес запахи, закрывать глаза от блаженства, что дарили прикосновения полупрозрачных лепестков.
Было хорошо, непередаваемо хорошо. Тихо, мирно, спокойно… На краткий миг волк расслабился, понимая, что пройдена некая часть очень важного пути. Прикрыв глаза, убаюканный шелестом миллионов сияющих лепестков, он уснул…
Уснул, чтобы в то же мгновение проснуться у себя дома, в собственной смятой постели. Болезненно осознавая всю прелесть восхитительного видения и впервые в жизни тяготясь реальным существованием. Волшебный аромат все еще властвовал в его памяти, глаза слепило божественное сияние лунных цветов, но надо было вставать и куда-то зачем-то идти…
Большой город не терпел отказа от взваленных по собственной дури на свои плечи обязательств.
Но он никуда не пошел… Впервые в жизни смутные, тщательно загоняемые ранее в дальние уголки сознания, сомнения взяли верх над привычной механикой действий. Словно странный сон пробудил в нем спящую сущность, расшевелил загнанного в угол и скованного условностями зверя.
Он просто бродил по улицам города, рассеянно наблюдая за царящей на его улицах суетой. Люди куда-то спешили, машины куда-то ехали. Кто-то где-то что-то зачем-то делал. Безликий люд бесцельно шел по дороге без смысла.
Он впервые поразился тому, как люди ухитряются не обращать внимания на потрясающую бесцельность своего существования. Как преступно легко и наигранно радостно убивают себя день за днем, вливаясь в бесконечно движущуюся в ритме агонии массу. Движущуюся прямиком к концу – концу всего.
Пошел дождь. На удивление теплый для начала апреля. Но здесь, в городе, чувство времени года легко теряется. Везде, куда ни глянь, серый асфальт, высоченные дома, замахнувшиеся достать до неба, редкие газоны с чахлой травой и ни единого цветка. Он почему-то с грустью подумал, что преступление мечтать увидеть в этом аду цветок. Нежное создание мгновенно погибнет в отравленном воздухе, не успев раскрыться хотя бы наполовину.
На минуту замерев, он неожиданно закрыл глаза, воскрешая в памяти дивный сон. А когда открыл и вновь продолжил свой путь, лишь легонько скривил губы. Почему-то воспоминания показались его болезненно-неисполнимыми.
Люди с подозрением оглядывались вслед неспешно идущему прямо по середине тротуара парню. Он шел так, словно не замечал ничего вокруг. Его замкнутое лицо, обрамленное прядями спутанных темно-каштановых волос, составляющих достойный контраст белоснежной чистой коже, было освещено непонятным недалеким умам светом темно-голубых глаз. Руки в карманы, широкие плечи гордо расправлены, а голова чуть вниз… Странный образ – вроде бы сильный, а не знает, чего хочет, не понимает, куда идти.
А еще эта головная боль, черт бы ее побрал! Разыгралась по полной, незаметно выпростав свои хищные лапы из маленького комочка тумана, оставшегося после мучительных размышлений. Она то свивалась в тугой кокон, то начинала шевелиться, расправляясь. Но он, стиснув зубы чуть ли не до скрежета, упрямо продолжал идти вперед. А боль становилась все сильнее, как будто хотела остановить его, не дать дойти до того места, куда вело с большим трудом выпущенное на свободу подсознание.
Дождь стал сильнее. Уже не отдельные капли, а почти что струи стекали с серого неба, падали на асфальт, отражаясь от него и распадаясь маленькими фонтанчиками.
"Все такое серое, - подумал он с ожесточением, понимая, как же искренно ненавидит этот город. – Серое небо, серые дома, безнадежно серый дождь умирает на темно-сером асфальте”.
"И я тоже серый… Это невыносимо. Как же хочется увидеть свет!”
Крик души, уставший от бессмысленности – увидеть свет, неважно, где. В себе или же в другом человеке. Совершенно неважно… Наверное, даже лучше в другом – этот свет согреет тебя, укажет путь, покажет, что все можно исправить, было бы желание.
Странные, однако же, сны и мысли посетили голову самого обычного, на первый взгляд, парня. Он всегда был как все – учился нормально, общался со многими. В компании его уважали, но в глубине души считали странным и немного замкнутым. Стоило копнуть чуть глубже, и под напускной общительностью открывался жаждущий уединения и размышлений ум. И с возрастом это усилилось, и привело к практически полному уединению. Порою ему казалось, что он родился не в то время и не в том месте. А еще важнее – не в том обличье. Всюду чудился обман, иллюзия. Родители говорили, что все это – юношеский максимализм, не более, с годами пройдет, стоит лишь покрепче закрепиться в какой-нибудь ячейке социума. Но не проходило…
Он еще долго бродил по зашедшемуся в отчаянном порыве городу. Смотрел – и не видел, пытался прислушиваться – и не слышал. Ноги несли его куда-то в определенное место, но куда? Все было словно в тумане, лишь на самой периферии сознания маячила навязчивая мысль, что что-то должно случиться. Не может не случиться.
Краем глаза он заметил мягкий желтоватый свет, льющийся из окон маленькой кофейни. Зашел в нее, окунаясь в уютное тепло, аромат свежесваренного кофе и горячих булочек с корицей. Не глядя по сторонам, прошел внутрь и сел за самый дальний столик, в углу, откуда вся кофейня была как на ладони. Удивился тому, насколько точно и безошибочно выбрал наилучшее место для обзора. Как будто собирался кого-то ждать, и сел так специально, чтобы сразу увидеть вошедшего.
Время вновь замедлило бег. Он не помнил, сколько просидел здесь. Люди приходили и уходили дальше, он допивал уже третью чашку кофе, а того, кого он ждал, все не было.
Вздохнув, он опустил взгляд вниз, на минуту упуская контроль над входом в кофейню. Когда же он вновь поднял голову, то от удивления чуть ли не вскрикнул.
По узкому проходу между столиками, осторожно держа в руках маленький поднос с чашкой кофе, шла девушка. Светло-бежевая кожа длинного, до колена, плаща обтягивала ее стройную и невыносимо хрупкую фигурку. Белые, с едва заметным розоватым оттенком, волосы неровным каскадом обрамляли красивое личико. Глаза, цвет которых был плохо различим в полумраке заведения, напряженно оглядывали всех посетителей. Она тоже кого-то искала…
Парень буквально вжался в силу, лихорадочно пытаясь осмыслить происходящее. Разум вступил в неравную и бессмысленную борьбу с проснувшимся инстинктом, кричавшим в полный голос и отчаянно подталкивающим застывшего парня. "Иди, беги к ней! Это она, она! Неужели ты не видишь, не чувствуешь? Это она…”
Девушка остановилась, и взгляд ее становился все более обреченным. Нет, его нет. Куда ни глянь – повсюду чужие лица…
Тонкие плечи поникли, и девушка, повернувшись к так и не шелохнувшемуся парню спиной, пошла прочь. Тоска настолько заполонила ее сознание, что она не заметила, как сидящий за другим столиком мужчина резко встал и случайно толкнул ее плечом. Толчок не был сильным, но его хватило, чтобы невесомое тело, покачнувшись, начало стремительно отлетать в обратную сторону. Раздался короткий, приглушенный вскрик девушки, и…
Никто толком так ничего и не понял. Еще сотую долю секунды назад она неотвратимо падала назад и немного в сторону, грозя удариться головой об угол соседнего столика. Чашка соскользнула с выпавшего из рук подноса, и со звоном разбилась о кафельный пол, разбрасывая вокруг себя полупрозрачные капли кофе.
А потом все словно бы остановилось. И посетители заведения, не успев толком разобрать, что же произошло, узрели следующую картину.
Девушка не упала. Непонятным образом ее успел подхватить на руки парень, незаметно сидящий до этого в самом дальнем углу кофейни. Дико озираясь по сторонам странно мерцающими глазами, он резко вскочил и побежал к выходу вместе с пойманной им девушкой.
Вырвался из неожиданно ставшим тесным и душным помещения, с наслаждением вдохнул дождя пополам со смогом. Девушка тихонько покоилась в его объятиях, легонько улыбаясь и молча глядя на него. Осторожно подняв руку, коснулась его разгоряченной щеки, провела чуть вверх, откидывая в сторону от глаз упавшие пряди темных волос. И от этого легкого прикосновения он словно очнулся, поняв, что же случилось. Внимательно посмотрел в ее глаза, отмечая необычный, темно-алый цвет полупрозрачной радужки. А она улыбалась ему, все так же молча и не отрывая ладони от его лица. Словно разряд прошел по его напряженному телу…
- Ты? – потрясенно выдохнул он, поняв, кого же он держал в своих объятиях. – Неужели это ты? – в ответ лишь кивок головой.
- Пойдем отсюда, Киба, - прошептала она, крепче обвивая руками крепкую шею парня.
- А куда ты хочешь?
- Куда угодно, лишь бы с тобой. Все остальное неважно…
***
- Как ты узнала, где искать меня? – сорвавшимся на шепот голосом спросил Киба, даже и не думая отнимать лицо от обнаженного хрупкого плеча лежащей в его объятиях девушки. Свет полной луны проникал в комнату через открытое окно, даря ее коже и волосам восхитительное сияние. Глубоко вдохнув, он в очередной раз подумал, что никогда не ощущал такого головокружительного аромата. И еще мелькнула мысль, что с каждым мгновением, проведенным в потоках лунного света, аромат становился насыщеннее. Словно, набирая силу, распускался все сильнее и сильнее дивный, невиданный ранее цветок. А может, все дело в горячих объятиях, оберегающих его хрупкие лепестки от всего плохого.
Девушка запустила тонкие изящные пальцы в копну густых темных волос Кибы, медленно перебирая жесткие пряди, и снова улыбнулась. Тот, прикрыв глаза, чуть ли не зарычал от удовольствия.
- А ты совсем не изменился, - сказала она, не прекращая ласку. – Так же любишь, когда тебя гладят.
- Твои руки просто волшебные, - хрипло прошептал он. – Или аромат… Не знаю… Странное, очень странное чувство. Как будто всю жизнь я искал и ждал тебя, хотя совершенно не понимал этого. Что это?
- Это твои инстинкты.
- Хм… Знаешь, накануне ночью мне приснился странный сон. Я бежал по необъятному полю и наслаждался необузданной свободой, упивался неизведанной ранее силой. Только все было очень непривычно, словно я был не в своем теле. И в какой-то момент мне показалось, что нельзя так бездарно использовать данную силу, продолжать бежать дальше без цели. Тогда во мне что-то проснулось, оно звало меня за собой, и я пошел на этот зов. Наверное, это и были инстинкты…
- Куда они привели тебя?
- Цветы… Их было так много… Белоснежные, словно сияющая луна, цветы, до самого горизонта. Я остановился и лег. И было такое ощущение, что я пришел в нужное место… Совсем как сейчас, - он приподнялся, опираясь на локти, и пытливо заглянул в алые глаза лежащей девушки. – А ты так не ответила на мой вопрос – как ты нашла меня? Чеза?
- Вспомнил, все таки, мое имя? – она улыбнулась, снова даря ему ласку.
- Ммм, Чеза… Все мысли вылетают из головы, стоит ощутить твои прикосновения.
- Правильно, мысли ни к чему. Лучше дай своим инстинктам вновь взять верх, спроси у них, кто ты и где твой путь. Узнай, что должен делать, - певучий голос утягивал в водоворот прошлого, и перед глазами Кибы замелькали всевозможные образы.
Он снова видел себя, как во сне, бегущим вперед. По бесконечным дорогам, полям, лесам. Он снова вступал битвы и выходил оттуда победителем, снова жил и дышал неосознанной пока целью. Снова и снова находил те дивные цветы, и душа его преисполнялась покоем. И каждый раз его сопровождала полная луна, дарующая силу и энергию, и тонкий чудесный аромат. Совсем как сейчас…
- Дождь со снегом, мертвые города, огни пожаров и красная луна, конец света и дорога в Рай… Помнишь, Киба, ты помнишь это?
- Помню, Чеза. Мы оба умирали, и ты просила отыскать тебя снова, чтобы цветы могли цвести. Это было давно?
- Очень давно, много жизней назад. Мы… Мы впервые встретились за все это время. Я ждала тебя, искала, но каждый раз наши пути расходились, не начав пересекаться.
- Если бы я знал, - отчаянно сказал он, покрепче обнимая девушку. – Если бы я знал раньше, то не заставил бы тебя ждать так долго!
- Не говори так, прошу. Все случилось, когда должно было случиться.
- Главное, что теперь мы будем вместе. Я не отдам тебя никому, - в голубых глазах загорелись дикие огоньки. Первобытная сила, память крови освободившегося от оков волка.
- Я знаю, Киба. Но это не все, ты не забыл?
Он попытался вспомнить, опираясь на еще жившую в его сознании человеческую память, но потом со смехом отбросил эту попытку. Память зверя куда как лучше… И он сразу же вспомнил ничем не примечательные, на первый взгляд, детали.
Высокий парень в кожаной куртке и со шлемом на голове, притормозив на светофоре свой спортивный мотоцикл, странно и долго провожал взглядом бредущего мимо Кибу. Словно хотел встретиться с ним взглядом.
Смешной рыжеволосый тип, в темно-синей толстовке, с аппетитом уплетающий пончики, едва не столкнулся с Кибой в людской толпе. И взгляд его темно-карих глаз, неожиданно пронзительный, стоял перед внутренним взором Кибы как наяву.
Совсем мелкий пацан, все еще боязливо закрывающийся от дождя зонтиком, со счастливой улыбкой разглядывающий белоснежного котенка, сидящего в картонной коробке, так же проводил мрачного парня встревоженным взглядом…
- Они ждали тебя, Киба, ждали так же, как и я. Ты должен… - но договорить девушка не успела. Встав, парень начал быстро одеваться. Когда ему осталось одеть лишь валяющуюся на полу темно-зеленую куртку, он наклонился, запечатлевая на губах Чезы нежный поцелуй, и сказал:
- Теперь я все знаю, Чеза. Я найду их, и мы продолжим оттуда, где развела нас судьба в прошлый раз, - одев куртку, он вышел из дома и быстро пошел вперед, по невыносимо ярким улицам ночного города. Вперед, на самую его окраину, где умирает свет фонарей, а полная луна в окружении сомна звезд безраздельно дарит земле свой божественный свет. Не осознавая, что происходит, он перешел на бег.
Редкие в столь поздний ночной час прохожие в испуге шарахались в сторону, когда мимо них на бешеной скорости пробегала огромная белая собака с горящими солнечно-янтарными глазами.
Он обрел себя до конца, чувствуя, как свобода и сила благодатной теплой волной растекаются по мощному телу зверя. Все запахи и звуки были вновь ему подвластны, расстояния не значили ничего. Совершенное тело и непокоренный дух слились в одно целое, превратившись в венец творения природы. Совсем, как в древней, давно забытой легенде…
Город остался позади. Пара мощных прыжков – и он буквально взлетел на невысокий, в самом центре луча лунного прожектора, холм. Кровь бурлила, необузданно и горячо, толкая вперед, вперед, вперед…
Подняв морду к бесконечно высокому небу, обращаясь к как никогда близкой луне, белый волк протяжно завыл, будя, торопя, призывая тех, с кем так необходимо было встретиться.
С разных концов города до него донеслись три отклика. Стая услышала зов вожака и была готова прийти к нему.
Лунный цветок так же услышал волчий вой. Стоя у окна, Чеза мечтательно и радостно смотрела на полную луну. Они снова были вместе, все вместе. И были готовы идти на край света, претворяя в жизнь самые невозможные идеи.
Все начиналось заново.